Застревание в психологии исторический тип. Застревающий тип личности по акцентуации теории леонгарда. Акцентуации характера личности

Особенности психокоррекционной работы зависят оттого, какого результата хочет достичь психолог или педагог. Изначально необходимо учитывать, что «Многие ненормальности характера, в особенности свойственные периоду полового созревания, исчезают с возрастом, а те, которые оказываются более стойкими, вполне поддаются исправлению.

Истерические черты характера поддаются коррекции легче, чем эпилептические. Длительное подавленное настроение нуждается в более интенсивных медико - педагогических усилиях, чем чрезмерная фантазия и припадки аффекта» Специфика работы с акцентуированными личностями заключается в том, что акцентуации не относятся к явлениям психопатологическим, а являются вариантами нормы. Более того, возможные негативные следствия акцентуации по определенному типу уравновешиваются ее позитивным влиянием на проявление творческих способностей личности, развитие индивидуальности. Поэтому психо-коррекционные воздействия не обязательно направляются на нивелирование акцентуированной черты. Исключением могут стать только случаи, когда акцентуация приводит к нарушению социальной адаптации.

Работа психолога с акцентуантом в основном заключается в коррекции или построении особого рода отношений акцентуанта с окружающими с учетом характера его акцентуации. Частным случаем такой работы может быть построение отношений между психологом и акцентуантом в процессе психокоррекции.

К первому контакту психолог должен подходить, имея определенную установку.

Приведем в пример тактический план первого контакта, предложенный А.Е. Личко, и составленный с учетом психологических особенностей подростков-акцентуантов. Вначале подростку сообщаются известные психологу сведения, полученные из различных источников. Подросток должен подтвердить их или опровергнуть, что-то дополнить и объяснить. Уже на этом этапе можно обнаружить наиболее эмоционально значимые темы по таким признакам, как недомолвки, уклонение от обсуждения некоторых вопросов, вегетативные реакции. На первых этапах контакта эти темы лучше оставить в стороне. От болезненных тем можно плавно уклониться с помощью расспросов формального характера, а затем развивать контакт в направлении его неформальных отношений с товарищами и его увлечений. Добившись здесь определенного результата, можно вернуться к «больным темам».

Психокоррекционные мероприятия, направленные на акцентуанта, не должны иметь своей целью сглаживание акцентуированной черты. Основной упор делается на осознание акцентуантом специфических особенностей своего характера, ситуаций и отношений, в которых он чувствует себя наиболее уязвимым, и собственных действий, которые к этой уязвимости приводят. Осознание увеличивает широту и гибкость восприятия указанных ситуаций и себя в этих ситуациях. Появляются новые способы анализа ситуации, и повышается вероятность формирования новых способов действий.

Конкретные действия, с помощью которых достигается осознание, различаются от подхода к подходу.

Рациональная (разъяснительная) психокоррекция использует апелляцию к логике, рассудку. Она проводится в режиме индивидуальных бесед, во время которых в ненавязчивой форме, с привлечением примеров из жизни других акцентуанту разъясняются причины его поступков, оплошности, ошибки, сильные и слабые стороны характера. В ходе беседы психолог стремится подвести его к определенному решению.

Групповые методы психокоррекции также нацелены на осознание собственных качеств, но используют для этого опосредованное воздействие через мнение группы и закономерности межличностного взаимодействия в группе. Для групповых дискуссий важен выбор темы. Она должна соответствовать интересам участников и касаться особенностей их характера. Полезно бывает обсуждать следующие темы: контакты с окружающими людьми, взаимоотношения с членами семьи, личный жизненный успех. С подростками это могут быть такие темы, как отношения с родителями, отношения с товарищами, выбор жизненного пути и т.д.

Одной из разновидностей групповых методов является семейная психокоррекция. Чрезмерное развитие некоторых черт характера может подпитываться особенностями семейных взаимоотношений. Это относится, конечно, преимущественно к подросткам. Недооценка родителями особенностей характера детей может не только способствовать усилению конфликтности семейных отношений, но и приводить к развитию патохарактерологических реакций, неврозов, формированию психопатических развитии на базе акцентуированных черт.

Тактика психолога может заключаться в том, чтобы от индивидуальных бесед с каждым членом семьи постепенно прийти к общесемейной психокоррекции, в ходе которой (может быть в целой серии встреч) будут строиться продуктивные способы внутрисемейного оценивания и взаимодействия. Сначала в ходе односторонних встреч психолог способствует эмоциональному отреагированию каждой из сторон. После эмоционального отреагирования происходит различение сущности конфликта или неправильных отношений. Объясняются характерологические особенности сторон, ошибочные представления каждого члена семьи, мотивация их поступков.

На заключительном этапе происходит взаимная коррекция оценок и построение шаблонов продуктивного взаимодействия. На этом этапе оказывается возможным использовать элементы социально-психологического тренинга, психодрамы, невербальные групповые методы.

Как индивидуальные, так и групповые методы коррекции акцентуированных личностей предлагают, особенно на первых этапах, целенаправленные действия по осознанию своих специфических особенностей, своих слабых и сильных сторон. Дальнейшие шаги уже закрепляют и развивают достигнутый результат, но упор на лучшее осознание собственных свойств и действий проявляется и тут. Не будет преувеличением сказать, что самосознание - основная тема психокоррекции акцентуированных личностей, что именно оно позволяет наметить контуры последующих изменений.

Обобщенная цель может конкретизироваться психологом применительно к специфике случая. В качестве примера приведем несколько возможных направлений психокоррекционных действий:

Формирование адекватных представлений о тех социальных действиях и ситуациях, в которых человек чувствует себя наиболее уязвимым, формирование умений адекватного восприятия и анализа социальных ситуаций и мнений окружающих и продуктивного реагирования на них;

Познание своих конституциональных особенностей и нервно-психических резервов и обучение организации своего стиля жизни и деятельности в соответствии с имеющимися внутренними ограничениями;

Изменение непродуктивных способов реагирования в повторяющихся жизненных обстоятельствах за счет включения в реагирование более сильных и выносливых сторон характера;

Формирование адекватного и гибкого отношения к будущему, развитие разнообразных и содержательных ориентации на собственное будущее. Возможно и множество других вариантов, повышающих гибкость осознания и поведения.

Важнейшей особенностью гипертимов является их большая подвижность, активность, склонность к озорству, неугомонность, общительность, болтливость. Все это в учебном процессе проявляется в виде неусидчивости и недисциплинированности. Такое поведение гипертимов очень часто вызывает неудовольствие и резкую реакцию педагогов. Неудовольствие может перерастать в формирование устойчивого негативного отношения педагога к такому учащемуся. Формирование жесткого негативного отношения часто может проходить незаметно для самого педагога. Становление устойчивого стереотипного негативного отношения облегчается за счет того, что именно гипертим больше всего чисто внешне мешает педагогу в проведении занятия. И это со временем может искаженно восприниматься как злонамеренное поведение, демонстрация со стороны ученика неуважения и неприязни к педагогу. Такая искаженная интерпретация причин поведения гипертима педагогом подкрепляется к тому же еще и такой свойственной гипертимам особенностью поведения, как недостаток чувства дистанции со старшими (по положению или по возрасту).

Делинквентность гипертимов обусловлена скорее не четко выраженными антисоциальными установками, а легкомыслием, гиперактивностью, реакцией группирования и склонностью к риску. Однако эти «легкие» причины обусловливают всетаки достаточно высокий риск делинквентного поведения среди гипертимов. По данным А.Е. Личко, «…гипертимный тип входит в пятерку наиболее «рискованных» сточки зрения делинквентности.».» А вместе с близким ему по проявлению неустойчивым типом прочно занимает лидирующее положение по этому критерию.

Гипертимный субъект позволяет легко устанавливать с ним контакт. В процессе психокоррекции следует воздерживаться от директивных методов. Особое внимание нужно обращать на соблюдение дистанции, достаточной для продуктивного взаимодействия. При данном типе акцентуаций характера необходимо постоянно учитывать, что основой недисциплинированности и неусидчивости и пр. у гипертимов являются их характерологические особенности, а не негативная учебная мотивация, а тем более не негативное или неприязненное отношение к педагогу. Особые трудности в работе с гипертимами будут возникать в ситуациях строгой регламентации, жёсткой дисциплины, постоянной навязчивой опеки и мелочного контроля. В таких ситуациях не только повышается вероятность нарушения дисциплины со стороны ребенка, но и вероятность вспышек гнева и конфликта с психологом. Делинквентность гипертимов вызвана не антисоциальными установками, а легкомыслием, гиперактивностью, реакцией группирования и склонностью к риску. Тем не менее делинквентность у гипертимов высока. Гипертимы легко идут на контакт. Но при контактах с ними директивные методы не допустимы. Особо их внимание следует обращать на соблюдение дистанции, достаточной для продуктивного взаимодействия.

Главной особенностью при демонстративной акцентуации является жажда внимания к собственной персоне, эгоцентризм, желание выделяться, быть в центре внимания. Эта особенность обусловливает как само поведение демонстративного акцентуанта, так и специфику психолого-педагогического взаимодействия с ним.

Подчеркнутое игнорирование такой личности, проявление в активной форме позиции «ты ничем не выделяешься на общем фоне» является исключительно сильной мерой воздействия. Что касается делинквентности, то действительно возможным мотивом противоправного поведения может стать желание привлечь к себе внимание, когда это не удается сделать иным образом. Однако чаще эта проблема решается через фантазирование или самооговоры, в том числе и в плане собственных криминальных наклонностей (способностей), а также якобы совершенных когда-то противоправных действий.

Следует быть осторожным в «разоблачении» фантазий, выдумок демонстративных акцентуантов. Угроза неминуемого разоблачения, раскрытия обмана («он не такой, каким себя представлял») часто является невыносимой для демонстративной личности. Реакции здесь могут быть самые острые и даже опасные: попытки суицида, побеги из дома, уходы из школы, попытки превратить выдумку в реальность любым способом.

В процессе психолого-педагогической и психокоррекционной работы с демонстративными акцентуантами-девушками целесообразно ненавязчиво и тонко выходить на иной аспект проблемы. Например, как демонстрация своей сексуальной «взрослости» (при том, что ещё не было ни одного сексуального контакта) может привести девушку в криминальную ситуацию жертвы. Подростку демонстративного типа нужно дать почувствовать, что к нему испытывают интерес как к личности. Но положительные оценки и поощрения должны даваться только за реальные достижения и способности.

В процессе психокоррекционной работы психологу для установления контакта с подростком демонстративного типа необходимо дать ему почувствовать, что к нему испытывают интерес как к личности. В дальнейших отношениях с ним приходится придерживаться потворствующей гиперпротекции. Положительные оценки, поощрения должны даваться избирательно - только за реальные достижения и способности. В процессе психокоррекции следует стремиться к тому, чтобы акцентуант дольше рассказывал о других, подводить его к осознанию отрицательных сторон претенциозной демонстративности. Очень сильной мерой воздействия на такую личность будет подчёркнутое игнорирование, проявление позиции «ты ничем не выделяешься на общем фоне». Однако реакции на такую позицию у демонстративной личности будут разные: от гиперактуализации потребности выделиться (на поведенческом уровне может выражаться даже в форме демонстративного суицида или демонстративного асоциального поведения, хотя чаще проблема решается через фантазирование или самооговоры) вплоть до аффективного взрыва, установления резко отрицательного отношения к тому, от кого исходит идея игнорирования и усреднения. Такому типу отрицательные стороны акцентуированной демонстративности лучше показывать через рассказы о других людях.

Главными особенностями этого типа являются застревание аффекта, высокая устойчивость и длительность эмоционального отклика, обидчивость. В связи с этим необходимо учитывать, что, даже случайно обидев, неправомерно «задев» такого ребенка, психолог может надолго потерять с ним личностный контакт. Потеря контакта и застревание на обиде могут сказаться не только на личностных взаимоотношениях, но и на отношении к предмету, на учебной успеваемости. Установлено, что отношение к предмету («люблю - не люблю», «нравится - не нравится») опосредовано отношением ученика к учителю. Устойчивость аффекта и обидчивость у застревающего акцентуанта во взаимоотношениях со сверстниками проявляются аналогичным образом. Однако в данном случае негативное изменение личного отношения часто сопровождается вынашиванием плана мести, ответа обидчику. Эта месть может быть достаточно тонкой и отсроченной по времени.

Застревание на обиде могут сказаться на отношении к предмету, на успеваемости такого ученика. Вообще, по исследованиям А.А. Реана, зависимость отношения к предмету от отношения к учителю, характерна не только для учеников начальной и средней школы, но и для старшеклассников, даже для студентов. Работа по изменению поведения может проводиться без конкретного повода, но при каждом удобном случае. Например, рассуждения и беседы о целесообразности длительных обид, мстительности с точки зрения разрушения нервно-психического и соматического здоровья самого обижающегося. При этом фразы обращены не к конкретному акцентуанту, а ко всем слушающим. Задача помощи такому ученику состоит в ускорении его выхода из «застревания». Сложность состоит в том, что педагоги плохо замечают этот тип акцентуации (в 85% случаев, по данным А.А. Реана, не обращают на это внимание). Это особенно тревожно, если касается учащихся с асоциальной направленностью.

Психологическая коррекция может идти в двух направлениях. Первое-учет психологом личностных особенностей застревающего акцентуанта в процессе взаимодействия (общения и деятельности) с ним. Что допустимо или даже целесообразно в отношении других учащихся, может быть совершенно недопустимым в отношении застревающих.

Второе направление - психологическая коррекция личности, системы установок и поведения самого застревающего акцентуанта. Эта работа может проводиться «вообще», без конкретного повода, в виде спонтанных бесед при любом удобном случае. Иногда несущие коррекционный потенциал фразы, мысли могут быть обращены как бы и не к самому акцентуанту, а к группе в целом. Они могут проходить, например, в виде общих рассуждений о нецелесообразности длительных обид, мстительности, хотя бы с точки зрения разрушения нервно-психического и соматического здоровья самого обижающегося.

Здесь есть много вариантов воздействия: от эмоционально-суггестивного, внушающего, до рационального разъяснения, с опорой на научные факты. Распространенность застревающей акцентуации в группе делинквентов не так уж высока, хотя все-таки заметна. Среди различного типа акцентуаций этот тип занимает в группе деликвентов 5-6-е ранговое место и составляет 24% (Реан А.А., 1991).

Во взаимодействии с эмотивным подростком чрезвычайную важность приобретают эмоциональная открытость, чувствительность и эмоциональная отзывчивость психолога. В силу того, что потребность в сочувствии и сопереживании у них актуализирована и ярко выражена, соответствующее эмпатийное поведение педагога оказывается чрезвычайно желательным. Эмоциональной отзывчивостью, сочувствием и сопереживанием в данном случае можно достичь того, что не удается сделать никакими другими способами и отчаянными усилиями. Как правило, проявление эмпатии педагогом ведет к быстрому установлению позитивных и доверительных отношений с эмотивной личностью. Однако следует учитывать чрезвычайную эмоциональную чувствительность эмотивных акцентуантов и, вследствие этого, высокую изменчивость их настроения. Фальшь, а тем более безразличие и черствость эмотивные личности чувствуют чрезвычайно тонко и быстро реагируют на это изменением отношения и поведения.

Главная особенность такой личности является высокая чувствительность и глубокие реакции в области тонких эмоций. Характерны мягкосердечие, доброта, задушевность, эмоциональная отзывчивость, высокоразвитая эмпатия. Это хорошо видно окружающим. У таких людей часто «глаза на мокром месте»

При взаимодействии с эмотивными подростками чрезвычайно важны эмоциональная открытость, чувствительность и эмоциональная отзывчивость, т.к. у таких личностей потребность в сочувствии и сопереживании ярко выражена. В этом случае быстро можно установить позитивный, доверительный контакт. При взаимодействии с такими людьми нужно учитывать их чрезвычайную эмоциональную чувствительность, а поэтому и высокую изменчивость их настроения. Фальшь, безразличие, чёрствость эмотивные личности чувствуют очень тонко и быстро реагируют на это изменением отношения и поведения. По исследованиям А.А. Реана особо негативным и тревожным представляется факт, что эмотивные пики подростка почти всегда остаются незамеченными педагогами. Но эмотивные подростки в высшей степени нуждаются в сочувствии и сопереживании. Они наиболее чувствительны к тому, что «их не понимают». Именно они наиболее остро реагируют на различные педагогические «проколы». Для такого подростка безразличие к его переживаниям является эмоциональной депривацией. А эмоциональная депривация сама по себе может стать пусковым механизмом делинквентности. Для эмотивных же подростков эмоциональная депривация может иметь особо негативные последствия. И наоборот, наличие позитивного эмоционального контакта педагога с таким подростком может дать чрезвычайно положительные результаты.

Как это ни странно, доля эмотивных акцентуантов в группе делинквентов достаточно высока и составляет величину порядка 36% (Реан А.А., 1991). Аналогичные цифры дают и авторы других исследований, в которых доля эмотивных (терминологическое соответствие - «лабильных») акцентуантов составляет 36% (Личко А. Е, 1983).

Психологические рекомендации по взаимодействию с возбудимым акцентуантом полностью обусловлены его особенностями. Главными из них являются нерациональность, а импульсивность поведения, его обусловленность влечениями и неконтролируемыми побуждениями. В области социального взаимодействия это проявляется как крайне низкая терпимость. Знание этих особенностей психологом и их антиципация, готовность к проявлению соответствующих им поведенческих реакций, уже само по себе имеет позитивное значение.

Поэтому важной задачей психологической службы является не просто диагностика возбудимых акцентуантов, но и соответствующее информирование педагогов. «Возбудимый тип акцентуации является явным фактором риска делинквентного поведения.» По данным А.Е. Личко, он (терминологическое соответствие - «эпилептоидный») занимает второе место по частоте делинквентности среди всех типов акцентуаций.

Психологу в психокоррекционной работе следует учитывать, что контакт с возбудимым акцентуантом легче установить вне периодов аффективного напряжения. В беседе с ним следует быть обстоятельным и неторопливым. Необходимо дать выговориться. Обсуждая качества акцентуанта, следует касаться отрицательных качеств очень осторожно и только после того, как проявлено внимание и оценка его положительных качеств. Не следует давать оценку отрицательных качеств, позиция психолога должна быть нейтральной. Следует показать, какой вред эти качества могут принести ему, убедить приучать себя уходить от раздражающих ситуаций. Беседовать следует обстоятельно и неторопливо. Давать полностью выговориться.

Особенности взаимодействия с ним зависят от фазы. Во время подъема установление контакта происходит так же, как и с гипертимным типом. Во время спада этот тип особенно нуждается в психологической и эмоциональной поддержке. Элементарной задачей психолога будет вселить уверенность, что за спадом обязательно последует подъем, что причина этого на самом деле заключена в организме, его физических процессах. Особенность этого типа - постоянная смена гипертимических и дистимических состояний. Эта смена не случайна. Радостное событие вызывает не только радостные эмоции, но и жажду деятельности, повышенную словоохотливость, активность. Печальные события вызывают не только огорчение, но и подавленность. В этом состоянии характерны замедленность реакций и мышления, замедление и снижение эмоционального отклика.

Главная задача - вселить уверенность, что за спадом обязательно последует подъём, что причина таких перепадов заключена в особенностях физиологических процессов его организма.

Главная особенность - повышенная тревожность, беспокойство по поводу возможных неудач, беспокойство за свою судьбу, судьбу близких. При этом объективных поводов к такому беспокойству, как правило, нет или они незначительны. Характерна настороженность перед внешними обстоятельствами и при контактах с людьми. Высокая работоспособность, иногда с проявлением покорности. Постоянная настороженность перед внешними обстоятельствами сочетается с неуверенностью в собственных силах перед этими обстоятельствами и при контактах с людьми.

Все это и обусловливает особенности взаимодействия с тревожным акцентуантом. Этот тип труден для контакта. Разубеждение происходит медленно. Для установления контакта зачастую полезно затрагивать сферы, в которых акцентуант стремится к гиперкомпенсации. В отношении этого типа следует придерживаться недирективных методов психокоррекции: многократные продолжительные беседы, подробный разбор фактов и ситуаций, опровергающих убежденность в неполноценности и мнительную тревожность в неблагоприятном отношении окружающих.

Это полная противоположность гипертиму. Дистимики обычно сконцентрированы на мрачных, печальных сторонах жизни. Это проявляется во всём: в поведении, в общении, в особенностях восприятия жизни, событий, людей. Эти люди по натуре серьёзны. Активность им не свойственна.

Они нуждаются в поддержке. Им необходимо корректно объяснить, что жизнь не так плоха, как ему кажется. Постараться показать и позитивные стороны жизни.

Главная особенность - бурная экзальтированная реакция. Легко приходят в восторг от радостных событий и в отчаяние от печальных. Они крайне впечатлительны по поводу печальных фактов. При этом внутренняя впечатлительность и переживание сочетаются с ярким внешним проявлением.

Эффективность взаимодействия с ними будет проявляться только в том случае, когда эмоции начнут ослабевать. Так как в этом случае они будут способны хоть что-то воспринять. Для них лучше снижать значимость переживаемых ими событий.

Заметны у них: повышенная аккуратность, тяга к порядку, нерешительность и осторожность. В быту для них характерна добросовестность. Прежде, чем что-либо сделать, долго и тщательно всё обдумывают. Без нужды они ничего в своей жизни не меняют. За этим стоят нежелание и неспособность к быстрым переменам, к принятию ответственности.

Здесь основной рекомендацией будет как можно более раннее приучение к ответственности за себя, воспитание умения не боятся своих поступков, ошибок и убеждения в том, что в переменах, как и в самой жизни нет ничего страшного.

Упор при контактах с акцентуантами делается не на том, чтобы исправить акцентуированные черты, а на том, чтобы человек понял особенности своего характера, ситуаций, в которых он чувствует себя особенно уязвимо. При понимании увеличивается вероятность формирования новых способов действий.

Акцентуации характеров детей особенно важно учитывать самим родителям, т.к. недооценка этого может способствовать не только усилению конфликтности семейных отношений, но и приводить к развитию патологических черт характера у ребёнка и патологических реакций, формированию неврозов и психопатий на базе акцентуаций.

И в заключении хотелось бы вспомнить, что выдающийся философ И. Кант о характере человека написал следующее: Сказать о человеке просто, что у него характер - значит не только сказать о нем очень много, но и сказать это многое в похвалу ему, ибо это редкость, которая вызывает у других уважение и удивление… Иметь характер - значит обладать тем свойством воли, благодаря которому субъект делает для себя обязательными определенные практические принципы, которые он собственным разумом предписывает себе как нечто неизменное… Здесь главное не то, что делает из человека природа, а то, что он сам делает из себя; ибо первое относится к темпераменту (причем субъект большей частью бывает пассивным) и только второе свидетельствует о том, что у него характер» . Так стоит сказать, что конечно психологическая помощь естественно нужна людям с акцентуированными чертами характера, но психолог не будет сопровождать своего клиента всю жизнь. Он должен лишь помочь человеку осознать свои особенности, понять, нужно ли ему меняться, помочь правильно адаптироваться в социуме и научиться принимать себя таким, какой он есть.

Исходя из всего выше сказанного можно сделать следующие выводы:

1) Работа психолога с акцентуантом в основном заключается в коррекции или построении особого рода отношений акцентуанта с окружающими с учетом характера его акцентуации.

2) Психокоррекционные мероприятия, направленные на акцентуанта, не должны иметь своей целью сглаживание акцентуированной черты.

3) При работе с гипертимами директивные методы не допустимы. При данном типе акцентуаций характера необходимо постоянно учитывать, что основой недисциплинированности и неусидчивости и пр. у гипертимов являются их характерологические особенности.

4) Демонстративный тип требует чтобы психолог испытывал интерес к личности. Такому типу отрицательные стороны акцентуированной демонстративности лучше показывать через рассказы о других людях.

5) Психологическая коррекция застревающего типа акцентуаций должна идти эмоционально - суггестивно, с рациональным разъяснением и с опорой на научные факты.

6) Во взаимодействии с эмотивным подростком чрезвычайную важность приобретают эмоциональная открытость, чувствительность и эмоциональная отзывчивость педагога.

7) «Возбудимый тип акцентуации является явным фактором риска делинквентного поведения.»

8) Особенности взаимодействия с циклотимическим типом акцентуаций зависят от фаз его состояния (спад или подъем)

9) В отношении тревожного типа следует придерживаться недирективных методов психокоррекции.

10) При работе с дистимными акцентуантами необходимо делать упор на поддержку его личности.

11) Эффективность взаимодействия с экзальтированным типом акцентуаций характера будет проявляться только в том случае, когда эмоции начнут ослабевать. Так как в этом случае они будут способны хоть что-то воспринять.

12) Основной рекомендацией при работе с педантичным типом акцентуаций будет как можно более раннее приучение к ответственности акцентуанта за себя, воспитание умения не боятся своих поступков, ошибок и убеждения в том, что в переменах, как и в самой жизни нет ничего страшного.

Застревающие личности

Подозрительность, недоверчивость, обидчивость. Настойчивость, упрямство, тщеславие, стремление к лидерству. Переход от подъема к отчаянию, длительность одних и тех же эмоций.

Застревающие личности

Краткая характеристика. Настойчивый, упрямый, противится изменениям, трудно переключается на другую ситуацию в процессе деятельности. Интересы постоянные и односторонние. Обладает повышенным самомнением и себялюбием, недоволен недостаточным признанием ero заслуг. Стремится быть лидером, превзойти других. Повышенно чувствителен к несправедливостям действительным и мнимым. Недоверчив. Длительно переживает одни и те же эмоции.

Чувства, способные вызывать сильные реакции, обычно идут на убыль после того, как реакциям "дать волю": гнев у разгневанного человека гаснет, если можно наказать того, кто рассердил или обидел его; страх у боязливого проходит, если устранить источник страха. В тех случаях, когда адекватная реакция почему-либо не состоялась, аффект прекращается значительно медленнее, но все же, если индивидуум мысленно обращается к другим темам, то в норме аффект через некоторое время проходит. Даже если разгневанный человек не смог отреагировать на неприятную ситуацию ни словом, ни делом, то тем не менее не исключено, что уже на следующий день он не ощутит сильного раздражения против обидчика; боязливый человек, которому не удалось уйти от внушающей страх ситуации, все же чувствует себя через некоторое время освобожденным от страха. У застревающей личности картина иная: действие аффекта прекращается гораздо медленнее, и стоит лишь вернуться мыслью к случившемуся, как немедленно оживают и сопровождавшие стресс эмоции. Аффект у такой личности держится очень долгое время, хотя никакие новые переживания его не активизируют.

Черты застревания сказываются не только при нанесении ущерба акцентуированной личности, но и в случае ее успеха. Здесь мы часто наблюдаем проявления заносчивости, самонадеянности. Честолюбие - особенно характерная, яркая черта у лиц с чрезмерной стойкостью аффекта: честолюбие сопровождается самоуверенностью, а поощрений таким людям всегда бывает мало.

Поскольку помехи эгоистическим целеустремлениям исходят от окружающих людей, то при высокой степени застревания, т.е. у личностей параноического типа, наблюдается такая характерная черта, как подозрительность. Человек болезненно чувствительный, постоянно страдающий от мнимого "плохого отношения" к себе, точно так же теряет доверие к людям, как и человек, недоверие которого объективно обоснованно. Ведь подозрительность вполне обоснованна, например, у ревнивца, которого действительно обманывают. Но в то время как оправданная подозрительность не идет дальше данного случая, подозрительность застревающей личности носит всеохватывающий характер, поскольку болезненная подозрительность порождается не определенными внешними обстоятельствами, а коренится в психике самой личности. Поэтому о подозрительности как свойстве психики можно говорить только при наличии общей настроенности недоверия, распространяющейся на любые области и отношения.

Постоянное нарастание аффекта вызывается появлением описанного выше длительного чередования успехов и провалов. Представим себе, что есть возможность должным образом прореагировать на обиду, однако успех этот будет лишь частичным, так как вскоре за ним вновь последует новый выпад со стороны обидчика. Такая непрерывная смена удовлетворений и новых поражений и ведет к возникновению параноического аффекта. Подобное развитие может иметь место - при описанных предпосылках - даже у лиц, не отличающихся застреваемостью аффектов. Часто встречается такое положение в быту, скажем, в "борьбе" невестки со свекровью возможно развитие реакций типично параноических. При этом сам аффект бывает неизмеримо сильнее, чем вызвавший его повод.

Особенно велика опасность тогда, когда в вышеописанное "раскачивание" вовлекаются аффекты, обладающие тенденцией к стойкости. В этом случае толчок в обратную сторону не дает достаточного снижения силы аффекта.

При такой смене чувств страдание от мысли о возможной неверности любимой достигает апогея, но ему тут же противостоит захватывающее ощущение счастья, связанное с надеждой, что, может быть, она все-таки верна. В другой работе ("Monatschr. f. Kriminologie", 1966, S.92) я детально описал этот процесс, который ведет к "любви, исполненной ненависти". Ревность может охватить не только мужчину, но и женщину. Правда, ревность женщины обычно не доходит до столь опасных финалов, как у мужчин, так как последние воспринимают факт, что их "предали", не только эротически. У них в гораздо большей мере, чем у женщин, страдает самолюбие.

Кроме эротической сферы человека могут "раздирать на части" также судебные тяжбы. Они безжалостно выматывают сутягу, который как бы раскачивается, то поднимаясь на вершину, то стремительно падая вниз. В конечном итоге аффект достигает наивысшей точки и настолько овладевает мыслями, что для благоразумия уже не остается места. Весь "путь" тяжбы усеян сильными аффектами, а человек постоянно находится во власти противоречивых умозаключений: то он в отчаянии, что проиграет процесс, то полон надежды, что все же выиграет. Даже если дело не доходит до подобных крайностей, то параноически настроенный человек может просто упереться, считая себя правым, хотя факты свидетельствуют об обратном. В таких случаях мы имеем дело с индивидуумом несговорчивым, не терпящим ни в чем возражений, упрямо настаивающим на своем. Преобладающие черты несговорчивости часто проявляются у людей и в быту. При экспансивно-параноическом развитии заболевания на переднем плане также стоит аффект. Для человека, который поставил перед собой большую цель и которого постоянно "шатает" между успехом и фиаско, уже сама цель начинает таить в себе магическую привлекательность, не терпящую объективной критической оценки. В ходе развития такого психоза человек, например, может возомнить себя крупным изобретателем, хотя объективно об этом ничто не свидетельствует. Так как подобные радужные ощущения обнаруживают тенденцию к стойкости, ибо человек вообще охотно погружается в оптимистические грезы, то экспансивного пути развития акцентуации следовало бы ожидать чаще, чем персекуторного (бреда преследования). Однако при перевесе радужных чувств резко снижается активность, необходимая для постоянного поддержания описанных падений и взлетов, а их смена и есть основной механизм патологического развития.

Идеи, возникающие в результате параноического развития, часто не носят бредового характера, однако они должны быть отнесены к сверхценным (название предложено Вернике), т. е. всецело овладевающим мышлением человека. Например, человек до такой степени может быть захвачен мыслями о своей ущербности, которые появились у него на почве ревности, или своей идеей грандиозных достижений, что все другие интересы и цели для него не существуют. В этом поведении выявляется такая характерная черта, как твердолобость параноической личности.

У акцентуированных личностей ананкастического типа, например, мысли о своем тяжком недуге или навязчивое представление, что нечто важное упущено, - по сути, те же сверхценные идеи, хотя психиатры их так и не называют. Сходство параноического и ананкастического развития еще больше бросается в глаза в тех случаях, когда у застревающих личностей потенцируется страх. Страх может лежать в основе как ананкастического, так и параноического развития. При колебаниях между надеждой выздороветь и опасением умереть страх в большей или меньшей мере овладевает и застревающими личностями. В результате - картина ипохондрического развития протекает у акцентуированных личностей и педантического, и застревающего типа примерно одинаково, хотя у последних она встречается значительно реже.

Застревающий тип личности интересен тем, что он в равной мере таит в себе возможности как положительного, так и отрицательного развития характера. Как известно, человек лишь в том случае может добиться уважения и авторитета, если он в чем-то достигает положительных результатов, выделяясь на фоне других. Поэтому всякий честолюбец стремится достичь высоких показателей в любом виде деятельности.

Застревающий тип

Застревающий тип - акцентуированный тип личности. Основой застревающего, параноического типа акцентуации личности является патологическая стойкость аффекта. Чувства, способные вызывать сильные реакции, в норме идут на убыль после того, как реакциям «дать волю». У застревающей личности картина иная: действие аффекта прекращается гораздо медленнее, и стоит лишь вернуться мыслью к случившемуся, как немедленно оживают и сопровождавшие стресс эмоции. Аффект у такой личности держится очень долгое время, хотя никакие новые переживания его не активизируют.

Патологическим последействием чреваты в первую очередь эгоистические аффекты, так как именно им присуща особая сила. Поэтому застревание аффекта наиболее ярко проявляется тогда, когда затронуты личные интересы акцентуированной личности. Аффект в этих случаях оказывается ответом на уязвленную гордость, на задетое самолюбие, а также на различные формы подавления, хотя объективно моральный ущерб может быть ничтожным. Оскорбление личных интересов, как правило, никогда не забывается застревающими личностями, поэтому их часто характеризуют как злопамятных или мстительных людей. Кроме того, их называют чувствительными, болезненно обидчивыми, легкоуязвимыми людьми. Обиды в таких случаях касаются в первую очередь самолюбия, сферы задетой гордости, чести.

Черты застревания сказываются не только при нанесении ущерба акцентуированной личности, но и в случае ее успеха. Здесь часто наблюдаются проявления заносчивости, самонадеянности. Честолюбие - особенно характерная, яркая черта у лиц с чрезмерной стойкостью аффекта: честолюбие сопровождается самоуверенностью, а поощрений таким людям всегда бывает мало.

Поскольку помехи эгоистическим целеустремлениям исходят от окружающих людей, то при высокой степени застревания, т.е. у личностей параноического типа, наблюдается такая характерная черта, как подозрительность. При длительных жизненных неудачах подозрительность превращается в постоянную и предельно акцентуированную черту характера.

Также характернейшей чертой для застревающих лиц является упрямство и то, что называется «твердолобость». При достижении личных целей такие люди необыкновенно упорны и последовательны, их редко смущает неблагоприятная реакция, скепсис и неверие окружающих. Они отличаются низкой самовнушаемостью и практически «нулевой» внушаемости со стороны. Всегда сохраняют высокий уровень работоспособности, но при этом все их действия - эмоционально мотивированны.

На профессионально-поведенческом уровне застревающий тип личности характеризуется такими качествами как: эмоциональная уязвимость; неспособность отвлечься от отрицательных эмоций; обидчивость; эгоцентризм; злопамятность; честолюбивость; самонадеянность; заносчивость; гипертрофированная подозрительность; упорство; настойчивость; способность не терять продуктивности в неблагоприятном окружении; отсутствие внушаемости.

Застревающий тип. Проблемы акцентуированных личностей.

Акцентуации – это заостренные личностные черты, не переходящие границу патологии. Здоровой (условно, естественно) частью популяции занимаются психологи. Патология – удел психиатров. Нахождение в «здоровой» зоне, осознание, что у тебя всего лишь акцентуация характера, а не что-то более тяжелое, всегда само по себе является поддержкой. Тем не менее, проблемы бывают у всех, а у акцентуантов в силу их характера еще и чаще.

Всего существует 10 типов акцентуации. Сегодня хочется поговорить о застревающем типе.

Застревающий тип склонен к длительным переживаниям. Он, если проводить аналогии с едой, долго и тщательно пережевывает все, что преподносит ему жизнь. Чувства, как приятные, так и не приятные, оставляют в его психике долгий след.

Застревающий склонен к недоверчивости. Ему сложно переключаться. Отсутствует гибкость, зато есть огромная способность к сопротивлению. Вообще ситуации неопределенности – сильнейший фактор стресса для застревающего. Сюда же – нарушение планов. Как правило, отношения не входят в список ценностей застревающего, вообще с отношениями и людьми у него трудновато. У застревающего бывают сверхценные идеи, которые он упорно отстаивает. Этот тот тип, для которого важнее быть правым, чем находиться в хороших отношениях.

У застревающего присутствуют выраженные параноидные черты. Он может подозревать других, быть обидчивым и злопамятным.

Вынослив, работоспособен. Честолюбив. Высокопродуктивен.

Типичными проблемами застревающего может быть:

Налаживание теплых связей и установление доверия. Из-за проблем с доверием застревающему тяжело расслабиться, он должен все контролировать. А если это дополняется склонностью к пугающим фантазиям, то мир вокруг может восприниматься как слишком опасный и слишком враждебный.

Одиночество. Потому что не каждый выдержит такой уровень контроля.

Неспособность распознавать стресс, потому что застревающий стремится больше делать, чем ощущать и разбираться в себе. Когда эмоционального напряжения много, но оно не распознано, могут начаться психосоматические проблемы: гипертония, головные боли, проблемы с ЖКТ, проблемы в интимной сфере.

Отсутствие взаимопонимания с детьми, особенно с маленькими. Взаимодействие застревающего родителя и ребенка от двух до пяти лет, например, чревато моральными травмами для обоих. Для застревающего важна истина, и он упорно будет объяснять ребенку, что и как правильно и что как должно быть устроено. Ребенку в кризисе трех важно самоутвердиться, почувствовать свое право на любой протест и любую чепуху. К тому же есть вещи не про правильность и эффективность, а про тепло и принятие, и тут у застревающего может не оказаться нужных навыков вообще.

Если вы живете с застревающим:

Будьте предсказуемы. Пощадите его. Ему очень сложно справляться с неопределенностью.

Учитесь отстаивать свои границы. Учите застревающего их не пересекать. Иначе будете ходить по струнке остаток жизни.

Имейте достаточно источников самоподдержки, потому что застревающий может не быть достаточно теплым. Но он/а может быть прекрасным специалистом, семьянином, другом.

Если вы застревающий.

Застревающий с большой вероятностью может попасть в терапию по психосоматическим причинам, и то не сам, а по направлению от врача. Причины этого – в общем недоверии ко всему, что связано с внутренней жизнью и с психологией. Застревающему трудно говорить о своей жизни, он как будто существует только в деятельности, на поверхности своей личности, не особо всматриваясь в глубину. Возможны депрессии, тревожные расстройства, как вариант - компульсивно-обсессивное расстройство.

В качестве информации к размышлению для застревающего можно предложить упражнение на метафорический образ себя. Это очень просто. Осмотритесь вокруг и скажите, на что вы больше всего похожи в этом интерьере. Какие ваши качества отражаются в этом выборе. Много ли черт похожести вы можете найти? Насколько вам комфортно говорить о себе и своих личностных чертах? Есть ли что-то, что вам хочется изменить в себе?

Насколько вы удовлетворены своей жизнью и отношениями?

Какое место в вашей жизни занимает отдых, расслабленность, творчество?

Что вы думаете о части личности под названием «внутренний ребенок»? Какой он в вашем случае?

Застревающие личности

Основой застревающего, параноического, типа акцентуации личности является патологическая стойкость аффекта.

Чувства, способные вызывать сильные реакции, обычно идут на убыль после того, как реакциям «дать волю»: гнев у разгневанного человека гаснет, если можно наказать того, кто рассердил или обидел его; страх у боязливого проходит, если устранить источник страха. В тех случаях, когда адекватная реакция почему-либо не состоялась, аффект прекращается значительно медленнее, но все же, если индивидуум мысленно обращается к другим темам, то в норме аффект через некоторое время проходит. Даже если разгневанный человек не смог отреагировать на неприятную ситуацию ни словом, ни делом, то тем не менее не исключено, что уже на следующий день он не ощутит сильного раздражения против обидчика; боязливый человек, которому не удалось уйти от внушающей страх ситуации, все же чувствует себя через некоторое время освобожденным от страха. У застревающей личности картина иная: действие аффекта прекращается гораздо медленнее, и стоит лишь вернуться мыслью к случившемуся, как немедленно оживают и сопровождавшие стресс эмоции. Аффект у такой личности держится очень долгое время, хотя никакие новые переживания его не активизируют.

Как уже говорилось, патологическим последействием чреваты в первую очередь эгоистические аффекты, так как именно им присуща особая сила. Вот почему застревание аффекта наиболее ярко проявляется тогда, когда затронуты личные интересы акцентуированной личности. Аффект в этих случаях оказывается ответом на уязвленную гордость, на задетое самолюбие, а также на различные формы подавления, хотя объективно моральный ущерб может быть ничтожным. Оскорбление личных интересов, как правило, никогда не забывается застревающими личностями, поэтому их часто характеризуют как злопамятных или мстительных людей. Кроме того, их называют чувствительными, болезненно обидчивыми, легкоуязвимыми людьми. Обиды в таких случаях в первую очередь касаются самолюбия, сферы задетой гордости, чести.

Однако и ущерб, наносимый интересам другого плана, например жажде материальных благ, страсти к приобретательству, также болезненно воспринимается людьми, которые отличаются чрезмерной стойкостью аффекта. Чувство возмущения общественной несправедливостью у личности застревающего типа наблюдается в более слабой степени, чем аффекты на уровне эгоистических побуждений. И если среди представителей данного типа все же встречаются иногда борцы за гражданскую справедливость, то лишь в той мере, в какой эти люди отстаивают одновременно справедливость в отношении себя; обобщением они лишь стараются придать больше веса своим личным претензиям.

Черты застревания сказываются не только при нанесении ущерба акцентуированной личности, но и в случае ее успеха. Здесь мы часто наблюдаем проявления заносчивости, самонадеянности. Честолюбие - особенно характерная, четкая черта у лиц с чрезмерной стойкостью аффекта: честолюбие сопровождается самоуверенностью, а поощрений таким людям всегда бывает мало.

Поскольку помехи эгоистическим целеустремлениям исходят от окружающих людей, то при высокой степени застревания, т.е. у личностей параноического типа, наблюдается такая характерная черта, как подозрительность. Человек болезненно чувствительный, постоянно страдающий от мнимого «плохого отношения» к себе, точно так же теряет доверие к людям, как и человек, недоверие которого объективно обоснованно. Ведь подозрительность вполне обоснованна, например, у ревнивца, которого действительно обманывают. Но в то время как оправданная подозрительность не идет дальше данного случая, подозрительность застревающей личности носит всеохватывающий характер, поскольку болезненная подозрительность порождается не определенными внешними обстоятельствами, а коренится в психике самой личности. Поэтому о подозрительности как свойстве психики можно говорить только при наличии общей настроенности недоверия, распространяющейся на любые области и отношения.

Повторение нескольких однотипных случаев может послужить толчком к началу параноического развития, но объяснять последнее только суммированием подобных случаев было бы неверно.

Если какое-то лицо постоянно чувствует себя мишенью для обидных замечаний, допустим, со стороны своего начальника, то, с одной стороны, будет постоянно расти ненависть к этому человеку, а с другой - появится притупление реакций на систематически действующий раздражитель, т.е. произойдет постепенное ослабление аффекта. Такой результат наблюдается обычно в тех случаях, когда вступить в борьбу с обидчиком невозможно, но параноического развития такие ситуации не дают.

Постоянное нарастание аффекта вызывается появлением описанного выше длительного чередования успехов и провалов. Представим себе, что есть возможность должным образом прореагировать на обиду, однако успех этот будет лишь частичным, так как вскоре за ним вновь последует новый выпад со стороны обидчика. Такая непрерывная смена удовлетворений и новых поражений и ведет к возникновению параноического аффекта. Подобное развитие может иметь место - при описанных предпосылках - даже у лиц, не отличающихся застреваемостью аффектов. Часто встречается такое положение в быту, скажем, в «борьбе» невестки со свекровью возможно развитие реакций типично параноических. При этом сам аффект бывает неизмеримо сильнее, чем вызвавший его повод.

Особенно велика опасность тогда, когда в вышеописанное «раскачивание» вовлекаются аффекты, обладающие тенденцией к стойкости. В этом случае толчок в обратную сторону не дает достаточного снижения силы аффекта.

Аффекты, достигающие большой силы и обнаруживающие тенденцию к застреванию, постепенно все больше поглощают мысли больного, что приводит к возникновению сверхценных или даже бредовых, параноических идей.

Вне области психиатрии такого рода развития почти бредового порядка мы наблюдаем в первую очередь в связи с ревностью. В области эротики больше, чем во всех других, человек постоянно колеблется между надеждой и опасениями, в силу чего аффект все усиливается. Это усугубляется тем, что любовные проявления обычно держат в тайне, так что судить о том, есть ли измена или нет, бывает затруднительно. Добавим к этому, что кокетливые женщины нередко специально дразнят партнера двойственным поведением, чтобы он терзался ревностью, ибо известно, что с ревностью усиливается любовь.

При такой смене чувств страдание от мысли о возможной неверности любимой достигает апогея, но ему тут же противостоит захватывающее ощущения счастья, связанное с надеждой, что, может быть, она все-таки верна. В другой работе я детально описал этот процесс, который ведет к «любви, исполненной ненависти». Ревность может охватить не только мужчину, но и женщину. Правда, ревность женщины обычно не доходит до столь опасных финалов, как у мужчин, так как последние воспринимают факт, что их «предали», не только эротически. У них в гораздо большей мере, чем у женщин, страдает самолюбие.

Кроме эротической сферы человека могут «раздирать на части» также судебные тяжбы. Они безжалостно выматывают сутягу, который как бы раскачивается, то поднимаясь на вершину, то стремительно падая вниз. В конечном итоге аффект достигает наивысшей точки и настолько овладевает мыслями, что для благоразумия уже не остается места. Весь «путь» тяжбы усеян сильными аффектами, а человек постоянно находится во власти противоречивых умозаключений: то он в отчаянии, что проиграет процесс, то полон надежды, что все же выиграет. Даже если дело не доходит до подобных крайностей, то параноически настроенный человек может просто упереться, считая себя правым, хотя факты свидетельствуют об обратном. В таких случаях мы имеем дело с индивидуумом несговорчивым, не терпящим ни в чем возражений, упрямо настаивающим на своем. Преобладающие черты несговорчивости часто проявляются у людей и в быту.

При экспансивно-параноическом развитии заболевания на переднем плане также стоит аффект. Для человека, который поставил перед собой большую цель и которого постоянно «шатает» между успехом и фиаско, уже сама цель начинает таить в себе магическую привлекательность, не терпящую объективной критической оценки. В ходе развития такого психоза человек, например, может возомнить себя крупным изобретателем, хотя объективно об этом ничто не свидетельствует. Так как подобные радужные ощущения обнаруживают тенденцию к стойкости, ибо человек вообще охотно погружается в оптимистические грезы, то экспансивного пути развития акцентуации следовало бы ожидать чаще, чем персектурного (бреда преследования). Однако при перевесе радужных чувств резко снижается активность, необходимая для постоянного поддержания описанных падений и взлетов, а их смена и есть основной механизм патологического развития.

Идеи, возникающие в результате параноического развития, часто не носят бредового характера, однако они должны быть отнесены к сверхценным (название предложено Вернике), т.е. всецело овладевающим мышлением человека. Например, человек до такой степени может быть захвачен мыслями о своей ущербности, которые появились у него на почве ревности, или своей идеей грандиозных достижений, что все другие интересы и цели для него не существуют. В этом поведении выявляется такая характерная черта, как твердолобость параноической личности.

На процессе психического развития этих состояний мы уже останавливались, описывая акцентуированных личностей ананкастического типа. У последних, например, мысли о своем тяжком недуге или навязчивое представление, что нечто важное упущено, - по сути, те же сверхценные идеи, хотя психиатры их так и не называют. Сходство параноического и ананкастического развития еще больше бросается в глаза в тех случаях, когда у застревающих личностей потенцируется страх. Страх может лежать в основе как ананкастического, так и параноического развития. При колебаниях между надеждой выздороветь и опасением умереть страх в большей или меньшей мере овладевает и застревающими личностями. В результате - картина ипохондрического развития протекает у акцентуированных личностей и педантического, и застревающего типа примерно одинаково, хотя у последних она встречается значительно реже.

Застревающий тип личности интересен тем, что он в равной мере таит в себе возможности как положительного, так и отрицательного развития характера. Как известно, человек лишь в том случае может добиться уважения и авторитета, если он в чем-то достигает положительных результатов, выделяясь на фоне других. Поэтому всякий честолюбивец стремится достичь высоких показателей в любом виде деятельности.

Истерики, впрочем, могут обойтись и без этого, они часто бывают довольны собой без видимой причины. Объяснение простое: путем вытеснений истерики могут субъективно продемонстрировать тот престиж, которым объективно вовсе не обладают.

Паранойяльные личности, не обладая склонностью к самовнушению, должны завоевать реальное признание других людей, чтобы иметь основания гордиться собой. Таким образом, честолюбие может стать важной движущей силой на пути к отличным трудовым или творческим показателям. Но честолюбие может оказаться и отрицательным фактором, например, когда честолюбец бесцеремонно подавляет и оттесняет своего коллегу, в котором видит конкурента. В таких случаях честолюбец обычно наталкивается на протест общественности, и выход может быть двояким: либо он образумится и снова попытается добиться признания самоотдачей в труде, либо победит вторая особенность такой личности - ее подозрительность, враждебность.

В приводимых ниже примерах мы познакомимся с тем, как застревание может отразиться на поведении личности и в положительную, и в отрицательную сторону. У первого обследуемого, который ранее уже был описан Зайге в нашем коллективном труде, до 60-летнего возраста преобладали положительные черты акцентуации, а вместе с ними и позитивная жизненная установка. Позднее положение резко изменилось: стала преобладать подозрительность, а не честолюбие. Именно подозрительность и толкала больного на бесплодную борьбу с окружением и окружающими.

Такое положение встречается нередко: застревающие личности в юные годы отличаются выдающимися достижениями в различных областях, так как они искренне и с увлечением ищут удовлетворения в осуществлении своих честолюбивых замыслов, но с возрастом превзойти других бывает нелегко, и застревающая личность, характеризующаяся чрезмерной стойкостью аффектов, с возрастом уже не чувствует былого удовлетворения своей деятельностью. Признание ее достижений становится теперь весьма умеренным, и возникает параноическая готовность взвалить вину за создавшееся положение на других, на тех, которые якобы враждебно к ней настроены. Со временем такая личность окончательно становится на отрицательный путь, вредный для общества.

Поскольку помехи эгоистическим целеустремлениям исходят от окружающих людей, то при высокой степени застревания, т.е. у личностей параноического типа, наблюдается такая характерная черта, как подозрительность. При длительных жизненных неудачах подозрительность превращается в постоянную и предельно акцентуированную черту характера.

Застревающий тип – это такой тип акцентуации личности, который характеризуется чрезмерной устойчивостью аффекта.

В нашей жизни всё устроено так, что сильно эмоционально окрашенные чувства постепенно идут на убыль. Причина тому: им дали волю, они выплеснулись наружу и произошла разрядка. У застревающей личности весь процесс идёт по-другому. Действие аффекта, кажется, не кончается никогда: стоит лишь мысленно вернуться к ситуации, и эмоциональный всплеск снова бушует. Хотя новыми переживаниями или вообще стимулами он (упомянутый аффект) не подпитывается и не подкрепляется.

В принципе, здесь нет особенности: наиболее болезненно воспринимаются личностные обиды. Но, как особенность, можно назвать эгоистические аффекты. Реальный моральный ущерб может быть в этом случае мизерным.

Со стороны коллеги или окружение его даже не заменят. Но, человек с такой акцентуацией расценит случившееся как уязвление его достоинств и чувства гордости. И подобное запомнится ему надолго. Поэтому людей с застревающим типом акцентуации характера могут считать злопамятными и мстительными.

Также их часто характеризуют как крайне обидчивых и, в связи с этим, у них могут возникать проблемы в общении.

Можно вспомнить яркий пример, когда на литературном вечере лектор делал доклад про жизнь знаменитого поэта. Естественно, что открывались новые интересные факты и данные про личную жизнь указанного поэта. И некоторые люди, не сдержавшись, потихоньку делились своим впечатлением о вновь услышанном. Буквально после четвёртого случая такого «отвлечения» от слушанья его доклада, лектор резко захлопнул книгу и сообщил, что «если его богатые знания никому не интересны, он не собирается терять своё время».

Большинство присутствующих были просто поражены такой реакцией. Женщина, которая вела этот вечер и знала про его особенности, с трудом остановила его и уговорила завершить доклад.

Следующий раз этот лектор был встречен случайно через пару недель, совершенно на другом собрании, и, когда его спросили о его делах, первое что он начал рассказывать – «ужаснейший случай неуважения к нему и великому поэту, о котором он имел честь докладывать». И это говорил молодой мужчина, который (с точки зрения физиологии) находился в самом активном и трудоспособном возрасте. Заметим, что дополнительно тема этой лекции не затрагивалась. Просто такова была сугубо его аффективная реакция на ощущение уязвлённого самолюбия.

Слишком хорошо – тоже не хорошо.

Увы, но черты застревания сказываются даже в случае успеха. Основным и ведущим моментом является честолюбие. Поэтому, когда всё получается и складывается как нельзя лучше, могут проявляться чувства заносчивости и самоуверенности. Поощрений и благодарности таким людям всегда мало или же они «не так» выражены.

Подозреваю вас всех!

Поскольку честолюбие всегда заставляет человека двигаться к заветной цели успеха, то помехами на пути могут быть другие личности. Причём не всегда ведь открытые враги.

Коллеги, которые претендуют на то же место или так же на прибавку к жалованью и при этом улыбаются и протягивают ему руку в приветствии вызывают у него непонимание. И таким образом развивается ещё одна доминирующая черта – излишняя подозрительность.

В случае же полосы неудач или если мы имеем дело ещё и с параноическим типом, подозрительность может носить просто все захлёстывающую форму.

На войне все средства хороши

Так же такому типу личности характерны упрямство и такое понятие как «я всегда прав». Он обладает очень низкой внушаемостью со стороны, и, если и может кого-то послушать, так это явно признанного своего руководителя, от которого финансово зависим. Однако часто не согласен даже с ним. Но, несмотря на это, способен добиться грандиозного успеха.

Во-первых, он действительно обладает завидным упорством и работоспособностью. Во-вторых, он реально требователен к себе и готов приложить максимум усилий к самосовершенствованию. В-третьих, он готов так же «драть три шкуры» с других, даже коллег, которые ему официально не подчиняются. Это зачастую нравится работодателю.

Любовь и дружба

Застревающему типу личности тяжело угодить, поэтому у него крайне ограниченный близкий круг. И достаточно малейшей «искорки», которую вы даже не заметите, но которая навсегда вычеркнет вас из этого близкого круга. В принципе, такой человек достаточно конфликтный. Но, эти конфликты воспринимаются им же скорее, как вариант защиты. Правда другие не всегда это воспринимают именно так, поскольку ответ по силе явно не соответствует нанесённой обиде или ущербу.

В случае же семейных отношений, наиболее частой фразой такого человека будет «не так». Те так глянули, не так сделали, не так сказали, не так подали или не подали. Кроме того, в связи с тем, что он легко уязвим и раним, такая личность может быть крайне ревнива. Причём ревность эта идёт не из реальных действий партнёра, а из восприятия им действий или даже каких-то «отголосков» и «предпосылок».

Просто в основе, как мы уже знаем, лежит ущемлённое самолюбие, с которым у такого человека проблемы. А не реальные поступки партнёра. Поэтому и убедить в своей невиновности партнёру совсем не просто. Чем сильнее он оправдывается, тем сильнее подозревается. Кстати, ревность может возникать не только на уровне личностных отношений. Такой тип личности может ревновать к работе, на которой, по его мнению, партнёру интереснее, чем с ним. Или к успеху.

Хотя нельзя вывести лишь одну универсальную картину его поведения. Если, как мы упомянули ранее, человек будет успешным, он может быть более терпимым к близким. Кроме того, багаж его знаний не может оставить равнодушными многих людей.

В случае, если же такой человек остаётся не оценен и совсем не может реализоваться, он способен часами напролёт жаловать-перемалывать одну и ту же проблему изо дня в день, высказывая при этом не лестные отзывы про окружающих.

Что же с этим всем делать?

Как выйти из состояния застревания? Если вас интересует этот вопрос, значит эта тема точно не про вас! Иногда можно встретить на приёме клиентов, которые сами ставят себе такой, то ли диагноз, то ли ярлык. При этом их рассказ начинается с действительно сильного эмоционального потрясения, от которого они не могут оправится аж (!) две недели. Поэтому спешу успокоить таких клиентов: ваши проблемы действительно сложные и должны решаться на приёме у психолога. Но, это совсем другое и к застревающему типу не имеет отношение.

Кстати, если ваш муж бросил вас с долгами и двумя детьми, благополучно перекочевав к молодой любовницы. И вы, встретив его через год, готовы его побить — даже это не застревание! Потому что голодные дети каждый день и выплаты каждый месяц являются дополнительными аффективными добавками, а, как мы помним из текста, у застревающего типа аффект держится без них.

На что же могут пожаловаться люди, которые действительно имеют такую акцентуацию? Конечно, на непонимание и жестокость мира. Психологическая работа в этом случае возможна. Но, она будет долгой и трудной.

Во-первых, психологу стоит с одной стороны не выпадать с круга доверия, с другой – не превращаться лишь в ухо для жалоб, в-третьих – сохранять дистанцию, чтобы не быть втянутым в ближайший круг. В этом случае такой человек может просто начать подменять в своём представлении профессиональное умение слушать и принимать его позицию, личностной заинтересованностью. Ведь ему постоянно хочется найти человека, понимающего и ценящего его.

Безусловно, степень выраженности акцентуации может быть различной. И, как мы уже отмечали, сами такие личности могут хотеть снизить свои эмоциональные реакции, которые их истощают. Поэтому, можно понемногу научить человека тому, что весь мир не собирался его оскорблять. Таким образом он научится более адекватной реакции.

Но, если эта акцентуация доминирует и ярко выражена, то человек, скорее всего, долго не задержится в терапии и сам будет искать своё место в жизни со своими установками и недостатками.

Хотя, все мы обладаем какими-то недостатками. Поэтому, конечно, не хотелось бы выставлять личностей с такой акцентуацией совсем уж такими прямолинейными и негативными. Все они разные и многие из них могут стать дорогими нашему сердцу, просто со своей особенностью восприятия.

Доминирующим внутрипсихическим механизмом паранойяльного психотипа является так называемый механизм затухания негативных аффектов и переживаний.

Человек испытывает негативную эмоцию по тому или иному поводу. Рано или поздно данная негативная эмоция затухает. Нормальная судьба негативного аффекта – затухнуть с течением времени. У каждого человека данный механизм работает, но у всех он работает по-разному. Есть люди, у которых этот механизм работает плохо, т.е. у них медленнее, чем у других затухает негативный аффект. Медленное затухание негативного аффекта приводит к множеству психологических последствий.

Давайте представим себе ситуацию, при которой провоцирование негативного аффекта повторяется часто: наступили на ногу, косо посмотрели, сказали не то, что мы хотели услышать, нахамили и т.п. При медленном затухании негативного аффекта происходит его накопление, т.е. одни ситуации и связанные с ними переживания наслаиваются на другие. Такие люди постоянно несут в себе заряд переживаемого негативного аффекта. Одно из ярких внешних проявлений этого заключается в том, что такие люди постоянно на кого-то злятся.

Другого человека в какой-либо ситуации мы всегда воспринимаем через призму собственной, т.е. субъективной оценки: «Этот человек хороший. Он поступил хорошо. А тот – плохой. Он поступил плохо». Мы всегда оцениваем поведение других людей. А так как поведение других людей крайне многообразно, всегда можно найти то, что можно оценить как благоприятное для меня или как неблагоприятное для меня. Кроме того, наше отношение к поступку человека зависит от нашего непосредственного отношения к этому человеку, т.е. от нашей установки.

Ригидность – неготовность к изменениям программы действия в соответствии с новыми ситуационными требованиями

У человека, обладающего ригидным аффектом, а ригидность – слабое затухание негативного аффекта, копится внутренняя энергетика, копится готовность среагировать и это приводит к тому, что у такого человека напряжено внимание. Данное состояние говорит этому человеку об угрозе, а угроза должна быть тщательно проанализирована. Данное состояние похоже на тревогу, но тревога запускает поисковое поведение, а агрессия запускает готовность к отпору.

У человека, обладающего ригидностью, достаточно часто бывает так, что он испытывает этот аффект, как правило – это злоба, глядя на других людей. Исходя из логики состояния человека, обладающего ригидным аффектом, его окружают нехорошие люди. Аффективный энергетический заряд ригидной личности в виде готовности к действию приводит к негативному восприятию окружающих людей. Внутренняя картина мира застревающей личности для самой этой личности вполне логична. Исходя из этой логики, данная личность живет в мире, где много «нехороших» людей, а раз это так, то от этих «нехороших» людей можно всякого ожидать, и застревающий всегда мобилизован и готов к отпору. Данное явление в психологии называется механизмом проекции. Проекция , наряду с вытеснением, еще один важный, неосознаваемый интрапсихический механизм. Механизм проекции заключается в том, что я вижу других людях то, что есть во мне самом.

У здорового человека существуют все вышеуказанные интрапсихические механизмы. В зависимости от ситуации у человека возникают те или иные аффективные состояния. Но судьба этих аффектов – затухнуть. У застревающего же типа личности аффективные состояния накапливаются. Логика застревающего: «Я живу в мире, где люди, по большей части – плохие. Я на них злюсь и мне плохо жить в этом мире, где кругом одни враги: строят козни, не так себя ведут, не то говорят. Мне в этом мире плохо. Что я могу сделать, чтобы стало лучше? Как мне жить в этом мире? Что я могу сделать с этим миром, чтобы мне стало лучше. Для того чтобы мне стало лучше, я должен сделать так, чтобы люди стали лучше, чтобы мир стал лучше. Я должен этот мир переделать. Я – хороший, а мир плохой. Я его сделаю лучше. У меня есть чувство внутренней правоты».

Яркие образы и иллюстрации застревающей-паранойяльной личности с легкостью обнаруживаются и в истории и в литературе: «Бунт и революции мне никогда не нравились», — говорил Пушкин Вяземскому еще в 1826 году. «Любые изменения в обществе хороши, если они происходят от одного улучшения нравов, от воздействия себя на себя самого. Революция же происходит от того, что люди хотят изменить мир, не меняя самих себя».

А вот для сравнения мысль Карла Маркса: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». И ещё одна мысль по этому поводу его единомышленника Фридриха Энгельса: «Где бы ни происходило революционное потрясение, за ним всегда кроется известная общественная потребность, удовлетворению которой мешают отжившие учреждения».

Если бы проводился конкурс на лучшее музыкальное произведение, манипулирующее общественным сознанием, я бы отдал пальму первенства гимну «Интернационал», как квинтэссенции паранойяльной логики. Композитор этого гимна Пьер Дегейтер, автор слов Эжен Потье, а перевод Аркадия Коца:

«Вставай, проклятьем заклеймённый,

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущенный

И смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим до основанья,

А затем мы наш, мы новый мир построим,-

Кто был ничем, тот станет всем»

Да уж, как говориться: «Из песни слов не выкинешь». Гимн «Интернационал» – ярчайший пример паранойяльности.

Наряду с интрапсихическим механизмом проекции, определяющим данный психотип, у паранойяльного развит механизм рационализации.

Из беседы с паранойяльным. Психолог: « Вы человек злопамятный»? Клиент: « Нет». А теперь зададим этот вопрос по-другому: « Долго ли Вы переживаете, если Вас незаслуженно обидели»? Ответ: «Да». А это одно и то же, т.к. долгое переживание по поводу обиды и есть злопамятность. В этом и заключается фокус рационализации-интеллектуализации. То есть переживание обиды не таит в себе угрозы самооценке, а злопамятность таит, т. к. в этом термине есть что-то нехорошее и паранойяльный имеет все основания это не признавать. Поэтому у паранойяльного высокорегидная неадекватная завышенная самооценка. Им трудно признать свою злопамятность, обидчивость, завистливость, т.к. для них это не злопамятность, обидчивость или завистливость. Для них – это нормальная реакция на мир, в котором они живут.

Вместе с тем, что такие внутрипсихические механизмы как проекция и рационализация являются питательной средой для проявления и функционирования паранойяльного психотипа, они же являются и защитными механизмами, которые поддерживают неадекватно-завышенную самооценку описываемого здесь типа личности.

Стержень паранойяльной личности – сверхценная идея. Девиз паранойяльного: « Это моя точка зрения и я полностью её разделяю».

ПАРАНОЙЯЛЬНЫЙ — ЗАСТРЕВАЮЩИЙ ТИП ЛИЧНОСТИ