Позиция сша, западных держав и лиги наций в отношении японской агрессии в китае. Великая отечественная война Японская агрессия китае 1931 1937

Вторжение японских империалистов в Китай не вызвало какого-либо серьезного противодействия со стороны западных держав, хотя японская агрессия ставила под угрозу их интересы на Дальнем Востоке. Западные державы продолжали свою мюнхенскую политику, которая здесь получила название "дальневосточного Мюнхена". Рассчитывая направить японскую агрессию против Советского Союза и надеясь договориться с японской военщиной за счет Китая, они заняли политику "невмешательства". На Брюссельской конференции в ноябре 1937 г. предложения СССР об оказании коллективной помощи Китаю и Китая о применении экономических санкций против Японии были отвергнуты Англией и другими представителями западных стран. Как и в Европе, позиция "невмешательства" на деле была поощрением и попустительством агрессору.

На Западе навязчивая идея ликвидации Советского государства обратилась в пламенную страсть направления японской экспансионистской энергии на север. В Европе Гитлер должен был сыграть роль тарана, на него приходилась главная роль антисоветской политики, тогда как Япония должна была помочь активными действиями на Дальнем Востоке отвлечь значительные силы советских вооруженных сил. Мюнхенская политика и сдача Чехословакии в 1938-1939 гг. вплотную подвели Гитлера к границам СССР и создавали благоприятную возможность для осуществления его планов "уничтожения марксизма" во всем мире. На Дальнем Востоке за агрессию против Советского Союза Япония должна была в награду получить Китай. Мюнхенская дипломатия расширяла свои масштабы и превращалась в мировую политику.

Вдохновленные позицией западных стран в мае-июне 1938 г., т.е. одновременно с судетским кризисом в Европе, милитаристские круги Японии развернули шумную пропагандистскую кампанию по поводу так называемых спорных территорий советского Приморья, граничащего с Манчжоу-Го. В конце июля японские войска при поддержке танков, авиации и артиллерии вторглись на советскую территорию в районе озера Хасан, захватили две сопки с целью дальнейшего продвижения на Владивосток. Японское командование было уверено в успехе своей авантюры. Кроме того, Япония получила моральную поддержку в западных странах, печать которых открыто поддержала эту акцию, поощряя японцев идти дальше. И не только моральную. Англия передала Японии таможни на оккупированной территории Китая, ранее находившиеся под ее контролем. Этим актом правительство Чемберлена осуществило финансирование агрессора. Кроме того, она же оказывала Японии помощь в вывозе угля из Северного Китая и предоставила торговые суда для переброски военных грузов.

Японская интервенция в районе озера Хасан провалилась. Советские войска разгромили японские войска и отбросили их назад. Это был поучительный урок, который показал изменение соотношения сил на Дальнем Востоке. Японцам противостояла отлично подготовленная и оснащенная армия, готовая дать отпор интервентам. Поражение не остановило японской агрессии. На следующий год японские милитаристы сделали новую попытку развязать вооруженный конфликт с Советским Союзом. 11 мая 1939 г. на пограничные посты Монгольской Народной республики в районе реки Халхин-Гол японский войска совершили внезапное нападение. Вторжение предполагало не только захват важной в стратегическом отношении монгольской территории, но и вторжение в Уссурийскую, Хабаровскую и Амурскую области с целью отторжения советского Дальнего Востока.

В соответствии с Протоком о взаимопомощи 1937 г., части Советской Армии пришли на помощь Монголии. Бои между объединенными советско-монгольскими частями и японской группировкой продолжались четыре месяца и закончились 29 августа, т.е. за четыре дня до начала второй мировой войны. Отличительной чертой этих боев явилось превосходство советских войск в боевой технике и умелое командование. В танках они имели четырехкратное превосходство, в самолетах - двукратное. Советское командование показало отличное мастерство в ведении широкомасштабных боев, использовании танковых ударов с массированными артиллерийскими атаками и глубокими авиационными рейдами в тыл врага. Японцы потеряли в боях 55 тыс. человек, советские войска 10 тысяч. В ходе боевых действий были окружены и разгромлены отборные части Квантунской армии, уничтожены 130 танков и 300 самолетов. Япония вынуждена была обратиться с просьбой о прекращении боевых действий. 15 сентября 1939 г. боевые действия были прекращены.

Японская армия потерпела серьезное поражение. Это нанесло сильнейший удар по агрессивным планам японских милитаристов на Дальнем Востоке. Квантунская армия была ослаблена и практически перестала угрожать Особому району Китая. Поражение японцев вселило надежду на окончательную победу в китайский народ. Получив представление о силе Советского Союза, японские милитаристы вынуждены были отказаться от агрессивных планов в отношении советского Дальнего Востока и усилить экспансию на юг Азии. Японское правительство пошло на достижение соглашений с Советским Союзом.

Иіпржение японских империалистов в Китай не вызвало какого- >ж1м> серьезного противодействия со стороны западных держав, ноги японская агрессия ставила под угрозу их интересы на Дальнем Востоке. Рассчитывая направить японскую агрессию против Советского Союза и надеясь договориться с японской военщиной и\ счет Китая, США и Англия заняли позицию «невмешательстим?«. Единственной страной, оказавшей Китаю бескорыстную помпі ці) и заключившей с ним в августе 1937 г. договор о ненападении, был Советский Союз. На Брюссельской конференции в ноябре 1"М7 г. предложения СССР об оказании коллективной помощи Китаю и предложение Китая о применении экономических санкции против Японии не были приняты странами-участницами, и прежде всего Англией и США. Позиция «невмешательства» них стран на деле была не чем иным, как поощрением, попусти- trtiucTBOM агрессору, выступившему против мира и безопасности ни родов Дальнего Востока.

у В мае-июне 1938 г. милитаристские круги Японии развернули шумную пропагандистскую кампанию по поводу так называемых рных территорий советского Приморья, граничащего с Мань- >у-го. В конце июля, выполняя заранее утвержденный прави- |.ством план, японские войска, вооруженные танками, артилле- м и авиацией, вторглись на советскую территорию в районе 1>и Хасан, захватили сопки Безымянную и Заозерную с целью ипейшего продвижения к Владивостоку. В июле-августе К г. реакционная пресса США, Англии и других стран поме- ы подробные комментарии к событиям у озера Хасан, тон и со- t« 1>жание этих статей были откровенной демонстрацией все той *е политики поощрения. Однако планы японской военщины рухнули - в августе советские войска разгромили противника и полночью очистили советскую территорию. Позиция западных держи к воодушевляла японских милитаристов на дальнейшее расширение агрессии на Дальнем Востоке. Именно так был воспринят и истолкован японской военщиной предательский сговор Англии и Франции в Мюнхене с гитлеровской Германией и фашистской Итнлией (сентябрь 1938 г.). К тому же за несколько месяцев перед этим в апреле 1938 г. Англия предоставила Японии свиде- reuitCTBO все того же курса, своеобразное проявление дальневос- гочной «мюнхенской политики». В период самых активных военных операций японских войск в Китае правительство Чемберлена передало Японии таможни на оккупированной территории Китая, рмнее находившиеся под контролем Англии. Терпя значительный

ущерб от развития японских военных действий в Китае, Англия тем не менее осуществила этим актом определенное финансирование агрессора, кроме того, она оказывала ему постоянную помощь в вывозе угля из Северного Китая, предоставляла торговый флот для переброски военных грузов из Японии в Китай и обратно.

Еще большее значение для Японии имела позиция американских монополий, не только проявлявших благожелательное отношение к ее политике, но и оказывавших ей постоянную помощь. В общей сумме американского экспорта в Японию стратегические материалы (металлический лом, нефть, бензин и пр.) составляли более половины (на 1939 г. - 71%). Американские банки предоставляли кредиты крупнейшим японским монополиям (только в 1938

г. нескольким компаниям был предоставлен кредит на сумму 125 млн. долл.). Однако эти тесные связи не исключали естественного при межимпериалистических противоречиях обострения отношений. Денонсирование правительством США в июне 1939 г. японо-американского торгового договора (не прекратившее и в дальнейшем снабжения Японии важнейшими военными материалами) было подтверждением этого факта. Политика поощрения, фактическая поддержка со стороны Англии и США содействовала ускорению наступления японских войск в южных провинциях Китая. В октябре 1938 г. японская военщина захватила Кантон и Ханькоу.

Вооруженные провокации японских милитаристов - необъявленная война против СССР и МНР

Планы японских правящих кругов на быстрый захват и покорение Китая очень скоро обнаружили серьезные просчеты.

К началу 1939 г. стало ясно, что японская военщина недооценила способность Китая к длительному сопротивлению, его колоссальных просторов, огромных людских и естественных ресурсов, не учла того важнейщего фактора, что в полуколониальном Китае существовала в то время такая мощная сила, как КПК и руководимая ею Народно-освободительная армия, способная поднять на героическую борьбу многомиллионные массы трудящихся Китая. Поддержка справедливой борьбы китайского народа против агрессора миролюбивыми силами мира также свидетельствовала о том, что правящие круги Японии ввергли свою страну в изнурительную, затяжную, кровопролитную войну. Крупные потери японских войск, понесенные вследствие ударов китайской Народно- освободительной армии и широкого партизанского движения, рост антивоенных настроений в самой Японии вызвали очередной правительственный кризис, приведший к смене кабинета. Прави- и им гио возглавил барон Хиранума, представлявший милитарист- I ми* круги правящего лагеря, не только не сделавший вывод н і позорного урока хасанских событий, но и продолжавший линию на провоцирование столкновений на границах, не ослабляя нВнезапное нападение японских войск 11 мая 1939 г. на пограничные части МНР в районе реки Халхин-Гол предполагало иг только захват монгольской территории, но и вторжение в Уссурийскую, Хабаровскую и Амурскую области с целью отре- «йть советский Дальний Восток от СССР. Советским Союзом были предприняты меры по оказанию помощи МНР и организации отпора японским захватчикам. Военные действия японских войск (икило 38 тыс. солдат) при поддержке крупных сил авиации, артиллерии и танков продолжались свыше четырех месяцев.

августа объединенные силы Красной Армии и Монгольской народно-революционной армии перешли в решительное наступление, осуществили операцию по окружению и полному разгрому и но неких войск, ставшую прообразом грандиозных операций, осуществленных в ходе Великой Отечественной войны. Разгром японских милитаристов на Халхин-Голе имел далеко идущие исторические последствия. Была сохранена независимость МНР и обеспечена возможность ее развития по социалистиче- скому пути. Крах японской интервенции получил огромный резонанс в борющемся Китае, вдохновляя китайскую Народно-осво- бодительную армию, весь трудовой Китай, вселяя надежду и уверенность в их окончательную победу над японскими захватчиками. Сокрушительный разгром японских войск на реке Халхин-Гол означал провал десятилетнего внешнеполитического курса, направленного на развязывание войны с СССР. В разгар событий на Халхин-Голе, 23 августа 1939 г., был подписан советско-гер- манский пакт о ненападении, что послужило еще одним ударом по расчетам японских политиков на немедленное вступление гитлеровской Германии в совместную с Японией войну с СССР. Все это явилось причиной отставки кабинета Хиранума в конце августа 1939 г.

Японская агрессия и начало антияпонской борьбы. Поражение советского движения (1931-1935 гг.). Революционная борьба в Китае под лозунгом советов (1928-1937 гг.). История Китая

Начало открытой агрессии в Китае японского империализма

Мировой экономический кризис, начавшийся в 1929 г., резко обострил весь комплекс социально-экономических противоречий в империалистических государствах, в том числе и в Японии. В этой обстановке усилилось стремление монополий и военщины смягчить противоречия в стране на путях агрессии против Китая. Захват Китая и его ресурсов рассматривался правящими классами Японии как база для нападения на СССР, для войны за господство над Азией. Первым шагом в реализации этих планов японского империализма стал захват северо-восточных провинций Китая (Маньчжурии).
18 сентября 1931 г. командование японской Квантунской армии отдало приказ о наступлении и к утру 19 сентября ввело войска в города Шэньян, Чанчунь, Аньдун и др. Вскоре основные города и районы Северо-Восточного Китая оказались занятыми японскими войсками. Чан Кай-ши приказал находившимся на северовостоке войскам Чжан Сюэ-ляпа без боя отходить на юг и обратился за помощью к Лиге наций.
Однако определявшие позицию Лиги наций правящие круги Англии, Франции и США, рассчитывая, что захваченный японцами Северо-Восток Китая станет плацдармом для нападения Японии на Советский Союз, не приняли действенных мер для обуздания агрессора. В декабре 1931 г. Лига наций вынесла решение о направлении в Китай комиссии во главе с лордом Литтоном для «изучения маньчжурского вопроса на месте». Лишь к сентябрю 1932 г. комиссия представила Лиге наций доклад, согласно которому действия Японии признавались агрессией. Только Советский Союз сразу же осудил агрессию японских империалистов.
Чтобы силой заставить нанкинское правительство признать законность японских захватов в Китае, японская военщина, спровоцировав «нападение» на японских граждан в Шанхае, направила в январе 1932 г. в устье Янцзы военный десант. Нанкинское правительство бежало в Лоян, отдав приказ расквартированной в районе Шанхая 19-й армии отойти без боя. Однако вопреки приказу начались бои с японским десантом. В Шанхае вспыхнули забастовки рабочих и служащих японских предприятий, а также торговцев, ремесленников и студентов. Возникли добровольческие отряды. Бои за город продолжались весь февраль. Японские войска подвергли бомбардировке и сожгли рабочий район Шанхая Чжабэй, но трудящиеся города стойко продолжали борьбу. Лишь в начале марта части 19-й армии, не получившие подкреплений, вынуждены были отойти, оказавшись под угрозой окружения.
Встретив серьезное сопротивление и не имея сил наступать в Китае в нескольких районах, японцы в конце марта пошли на переговоры с представителями нанкинского правительства. По Усу некому соглашению, заключенному в мае 1932 г. в присутствии представителей Англии, США, Франции и Италии, японские войска получили право остаться «до восстановления порядка». Китайское правительство обязывалось по требованию Японии принять меры для прекращения антияпонского движения и вывести из района Шанхая 19-ю армию.
В начале 1932 г. японские власти, установив контроль над всей территорией Маньчжурии, начали инсценировку «движения за независимость от Китая». В марте представители марионеточных властей объявили под японскую диктовку о создании на северовостоке Китая «независимого» государства Маньчжоу-го. «Верховным правителем» этого « государства» японские оккупанты поставили Пу И - последнего императора маньчжурской династии, свергнутого с престола в 1912 г. Проживавший после отречения династии на государственную пенсию сначала в Пекине, а затем в Тяньцзине, Пу И незадолго до «создания» Маньчжоу-го был похищен японской разведкой из своего дворца и доставлен на северо-восток. Столицей Маньчжоу-го был объявлен Чаньчунь, переименованный в Синьцзин («новая столица»). В марте 1934г. Пу И был провозглашен императором. С самого начала к Пу И и его «министрам» были приставлены японские «советники» - реальное правительство Маньчжоу-го.
15 сентября 1932 г. японское правительство «признало» Маньчжоу-го и подписало с ним договор, который легализовал японское военное, политическое и экономическое присутствие на этих территориях. Маньчжоу-го превратилось в плацдарм для дальнейшей агрессии Японии па Дальнем Востоке. Когда в феврале 1933 г. ассамблея Лиги наций утвердила доклад комиссии Литтона, Япония категорически отказалась принять предложения комиссии и в конце марта 1933 г. заявила о выходе из Лиги наций. В марте 1933 г. японские войска заняли провинцию Жэхэ и подошли к Бэйпину и Тяньцзиню. В мае 1933 г. в городе Тангу нанкинское правительство заключило с японским командованием соглашение о перемирии. По этому соглашению часть провинции Хэбэй по линии, проходящей северо-восточнее Бэйпина и Тяньцзина, объявлялась «демилитаризованной зоной». В Бэйпине был учрежден политический совет, получивший право ведения переговоров по месаным вопросам. Войска Чжан Сюэ-лиыа выводились из Хэбэя.
В связи с захватом Японией Северо-Востока Китая обострилась проблема КВЖД. Японская военщина организовала ряд антисоветских провокаций, сделавших невозможной нормальную работу дороги. Реакционная японская печать открыто призывала к захвату КВЖД. Советское правительство, не желая обострять обстановку на Дальнем Востоке, предложило Японии выкупить у СССР его долю собственности на КВЖД. Летом 1933 г, в Токио начались переговоры по этому вопросу, которые после длительных проволочек с японской стороны завершились в марте 1935 г. подписанием соглашения о продаже советской доли собственности на КВЖД правительству Маньчжоу-го.
Северо-Восток составлял свыше 11% территории Китая, он давал около lU всего экспорта сельскохозяйственной продукции. Здесь производилось около 60% соевых бобов, свыше 15% добываемой в Китае соли. С оккупацией его Японией Китай терял около 40% площади лесов, около 35% разведанных в то время запасов угля, свыше 40% добычи и 50% запасов нефти, около 70% добычи и 80% запасов железа. В руки японцев попали земли, предприятия и имущество китайской буржуазии, помещиков, милитаристов. Колониально-полицейский режим, установленный захватчиками, ставил население Маньчжурии в положение колониальных рабов.
Действия японской военщины, ее планы и претензии показывали, что она не намерена ограничивать свою агрессию в Китае районом Северо-Востока. В этих условиях определенные слои мелкой и национальной буржуазии, буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции, представители отдельных региональных буржуазно-помещичьих группировок начали включаться в борьбу против японской агрессии. Вновь начались забастовки и демонстрации студентов и рабочих Шанхая. В декабре 1931 г. 30 тыс. студентов из различных городов Китая прибыли в Нанкин, чтобы потребовать от гоминьдановского правительства решительных мер против агрессора. 17 декабря они провели демонстрацию в Нанкине под лозунгами борьбы против агрессии. Полиция открыла огонь; было убито 30 и арестовано более 100 человек.
В конце 1931 г. в Маньчжурии началась партизанская борьба. Часть партизанских отрядов возглавили коммунисты. Против японских захватчиков и китайских марионеточных властей выступили и некоторые гоминьдановские генералы ~- Ma Чжаньшань, Ли Ду, Дин Чао, Су Бин-вэнь. Японцы были вынуждены сосредоточить против партизан крупные силы, которые в конце 1932 - начале 1933 г. вытеснили партизан в горные и пограничные районы и рассеяли наиболее крупные повстанческие армии. Части генерала Су Бин-вэня, вынужденные в декабре 1932 г. отойти к советско-китайской границе, были интернированы на территорию СССР.
Чтобы укрепить свои позиции на международной арене, нанкинское правительство пошло в декабре 1932 г. на восстановление дипломатических отношений с СССР. Эта акция была в интересах советского и китайского народов. Советский Союз при этом руководствовался стремлением использовать все возможности для оказания помощи народам, подвергающимся империалистической агрессии, а также естественным стремлением затруднить агрессивные акции японской военщины, продвигающейся к границе СССР.

Гоминъдановский режим в 1931-1935 гг.

Агрессия Японии побудила группировки гоминьдана приостановить на некоторое время междоусобную борьбу. В сентябре - октябре 1931 г. в Гонконге начались переговоры о прекращении войны между Нанкином и Гуанчжоу. 12-22 ноября 1931 г. в Нанкине состоялся IV съезд гоминьдана с участием представителей гуандун-гуансийской группировки, избравший новый состав ЦИК и ЦКК гоминьдана, в котором численное соотношение нанкинской и гуандунгуансийской группировок оказалось почти равным. Съезд принял временную конституцию и утвердил новый «Органический закон», в котором были значительно урезаны права председателя правительства: по новому закону он не являлся главнокомандующим вооруженными силами, не мог занимать других правительственных постов.
Согласно конституции 1931 г., высшими органами власти в стране в промежутки между съездами гоминьдана являлись ЦИК гоминьдана и существовавший при нем Центральный политический совет (ЦПС). В Пекине и Гуанчжоу создавались региональные отделения ЦПС - Северный и Юго-Западный политические советы, обладавшие функциями местных законодательных органов.

Формально конституция предоставляла нанкинскому правительству огромные права и была направлена на максимальную централизацию страны, но на деле Китай остался политически раздробленным. По-прежнему практически автономной была сфера контроля гуандунских и гуансийских милитаристов, использовавших в своих интересах Юго-Западный политсовет. До 1935 г. не признавали контроля Нанкина сычуаньские милитаристы; Нанкин не мог реально контролировать обширные районы СевероЗапада Китая и существовавшие здесь местные власти и группировки. Власть на местах определялась, как и раньше, не положениями конституции, а численностью и вооружением местных милитаристских войск.
В начале января 1932 г. в Нанкине был сформирован новый состав национального правительства. Председателем правительства стал Ван Цзин-вэй, Чан Кай-ши занял ключевой пост главнокомандующего вооруженными силами. Группировка Ван Цзинвэя, включавшая главным образом лидеров и представителей бывших «реорганизационистов», добилась мест в гражданских ведомствах правительственного аппарата, отказавшись взамен от требования демократизации партийно-политической системы. Заплатив за вхождение в национальное правительство отказом от многих программных положений, «реорганизационисты» начали утрачивать политическое влияние. Это ослабление позиций они пытались компенсировать сохранением связей с военно-политическими группировками Юга и Юго-Запада страны, с гуандунскими и гуансийскими милитаристами. Во внешней политике группировка Ван Цзин-вэя выступала за ориентацию на Японию.
На Северо-Западе Китая, также фактически независимом от Нанкина, действовало еще несколько военно-политических группировок. В провинции Шаньси бесконтрольно распоряжался Янь Си-шань, располагавший армией в 50-60 тыс. человек; в провинции Шэньси господствовали переместившийся сюда в 1933 г. с северо-востока со 150 тыс. армией «молодой маршал» Чжап Сюэ-лян и местный генерал Ян Ху-чэн - губернатор провинции Шэньси. В провинциях Ганьсу, Цинхай и Нинся в районах, населенных китайскими мусульманами, властвовали братья Ma Буфаи, Ma Хун-куй и Ma Бу-цин, державшие под контролем местные торговые пути. В Синьцзяне с 1933 г. укрепился лишь формально признававший нанкинское правительство военный губернатор Шэнь Ши-цай.
Самой влиятельной группировкой в нанкинском правительстве была группировка партийных и военных лидеров, связанных с Чан Кай-ши (по региональным связям ее называли чжэцзянской). Через своих представителей в нанкинском правительстве, в аппарате гоминьдана, в армии, в правительствах провинций Цзянсу, Чжэцзян, Аньхой, Цзянси, Фуцзянь, Хубэй, Хэнань, а с 1935 г. в провинциях Сычуань, Хунань и Гуйчжоу группировка Чан Кай-ши в середине 30-х годов контролировала правительство, армию и наиболее важные в экономическом и политическом отношении районы страны. В то же время сама она была отнюдь не однородна. В ней выделялись четыре основные группы, соперничавшие между собой.
Одна, так называемая группа политических паук, объединяла гоминьдановских политиков, администраторов и военных крайне реакционного толка. Ее лидеры, получившие образование в Японии, возглавляли правительства провинций Хубэй, Фуцзянь и Цзянси, занимали важные посты в армии, в министерстве иностранных дел и выступали сторонниками и проводниками политики сближения Китая с Японией. Костяк другой группы - Вампу (или Хуанпу) - составили выпускники военной школы - академии Хуанпу. Ее опорой была армия Чан Кай-ши, общая численность которой достигла к 1935 г. 1 млн. человек. Лидеры группировки генералы Чэнь Чэн и Ху Цзун-нань, командовавшие отборными частями Чан Кай-ши, действовавшими против Красной армии Китая, под давлением националистических и патриотических настроений в среде офицерства с 1933 г. стали выступать за отпор японской агрессии. Чэнь Чэн в начале 1933 г. предлагал Нанкину перебросить его армию из Цзянсп на север против Японии.
Третья группа в составе чанкайшистской группировки - «СиСи» (сокращение от первых букв английского написания фамилий ее лидеров - братьев Чэнь Ли-фу и Чэнь Го-фу) - возникла в недрах разраставшегося партийного аппарата гоминьдана. К началу 1933 г., по официальным данным, в гоминьдане насчитывалось свыше 1 270 тыс. членов и кандидатов партии, из них около 385 тыс. человек - в гражданских организациях, около 100 тыс. - в заграничных и около 785 тыс. - в армии, что ярко демонстрировало роль армии в гоминьдановском режиме в целом.
Группа Чэнь Ли-фу - Чэнь Го-фу контролировала прессу, образование. Чэнь Го-фу был также одним из лидеров политической контрразведки гоминьдана и возглавлял правительство провинции Цзянсу. Чэнь Ли-фу выступал как идеолог, как автор идеалистической, националистической доктрины - «философии жизни», которую гоминьдан пытался насадить в качестве официальной философии партии. Эта группа выступала с националистических позиций против сближения с Японией. В то же время она смыкалась с наиболее реакционными силами правящего лагеря в своей ненависти к коммунизму, к революционному движению в Китае.
Четвертая группа - родственники Чан Кай-ши банкиры Сун Цзы-вэнь и Кун Сян-си - сосредоточила в своих руках связи с различными кругами буржуазии и непосредственно ведала проектами экономического развития и реформ. Чан Кай-ши ловко балансировал в борьбе за сохранение своих позиций между различными фракциями гоминьдана.
В 1932-1935 гг. Чан Кай-ши и связанные с ним группировки осуществили ряд мер в области административно-политической, военной и идеологической, направленных на усиление централизации власти. К середине 30-х годов во главе 20 из 22 провинций Китая стояли военные, причем в большинстве провинций Северного, Восточного и Центрального Китая - ставленники и сторонники чанкайшистской группировки. В ряде важнейших провинций было введено новое административное деление, территории уездов подразделялись на более дробные единицы - районы, главы которых назначались из центра. В рамках провинций создавались подчиненные непосредственно центру особые округа. Согласно указам 1932-1933 гг., начальники уездов, особых округов и районов должны были проходить специальную подготовку на различных курсах, которые организовывались людьми Чэнь Го-фу и Чэнь Ли-фу.
В аппарате гоминьдана сторонники Чан Кай-ши пошли в 1932 г. на создание собственной организации со своей особой дисциплиной - «Фусиншэ» («Общество возрождения»), более известной под названием «Общество синерубашечников». Она создавалась как организация фашистского типа, в уставе которой высшим принципом объявлялось подчинение «вождю» - Чан Кайши. «Синерубашечники», воспитывавшиеся в духе воинствующего национализма, проявили себя в погромах профсоюзов, прогрессивных организаций, в тайных убийствах демократов.
В феврале 1934 г. Чан Кай-ши провозгласил начало «движения за новую жизнь». Он объявил основными целями движения возрождение и распространение конфуцианских идеалов «ли», «и», «цянь» и «чи» - «соблюдения ритуала», «справедливости», «скромности» и «стыдливости». Организаторы «движения за новую жизнь» демагогически объявили, что «источник возрождения государства не в силе оружия, а в высоте знаний и добродетели народа». Главной добродетелью, со ссылкой на Конфуция, объявлялось подчинение младших старшим, нижестоящих - вышестоящим, народа - властям. В многочисленных речах Чан Кай-ши разъяснялось, что принятие принципов движения означает отказ от всяких «противоречащих законам действий», «ересей». Организаторы «движения» призывали «пронизать всю жизнь народа духом и целями производства», «добиваться военизации жизни нации».
Почти одновременно с началом «движения за новую жизнь» для привлечения помещичье-шэньшийских сил в мае 1934 г. был официально восстановлен культ Конфуция.
Движение внедрялось главным образом полицейски-бюрократическими методами. В Нанкине было организовано «Общество содействия движению за новую жизнь», в провинциях и уездах были созданы его филиалы. К 1936 г. их насчитывалось около 1100. В начале 1935 г. начали организовываться трудовые отряды службы распространения «движения за новую жизнь». Они включали регулярные воинские части, части местного ополчения, полицейских, преподавателей, студентов, функционеров гоминьдана, чиновников местной администрации. Общая численность отрядов, по официальным данным, к 1936 г. составила около 100 тыс. человек. Местные полицейские власти издавали распоряжения о штрафах и наказаниях за несоблюдение требований движения, особенно заботясь о внешней, показной стороне. При этом в стороне оставлялись коренные, социально-экономические причины, закрывавшие народу путь к подлинно повой жизни.
Несмотря па известные успехи в деле объединения страны в 1931-1935 гг., нанкинский режим не смог установить действенного и безраздельного контроля ни в стране в целом, ни в гоминьдане и его аппарате. Объединение чаще всего было либо результатом военного подчинения, либо результатом верхушечных комбинаций.

Экономическое положение Китая и экономическая политика гоминьдана в 1931-1935 гг.

В эти годы к прежним внешним и внутренним факторам, тормозившим экономическое развитие страны, добавились новые: мировой экономический кризис 1929-1933 гг. (особенно сказавшийся в Китае в 1931-1933 гг.) и агрессия японского империализма.
В самом тяжелом положении оказалась деревня, сельское хозяйство. Ослабление внимания властей в условиях непрекращающихся войн к ирригационному строительству, к поддержанию хотя бы в минимальном порядке дамб и плотин привело к тому, что сильное наводнение на Янцзы и Хуайхэ летом 1931 г. вылилось в национальное бедствие. Даже по официальным сообщениям, только в провинциях бассейна Янцзы от наводнения пострадало более 55% общего числа крестьянских хозяйств (около 40 млн. человек). Резкое падение экспортных цен в 1931-1932 гг. на продукцию китайского сельского хозяйства ускорило его деградацию, привело к дальнейшему усилению эксплуатации крестьянства, росту ренты и налогов. Во многих районах крестьяне массами бросали свои хозяйства и устремлялись в города, пополняя ряды безработных и люмпенов. Сократились посевы и производство зерновых, хлопка, резко снизилась доля Китая в экспорте этих видов продукции, и, напротив, возрос ввоз пшеницы, муки, риса и хлопка из-за границы. В тяжелом состоянии находилось производство масличных и технических культур. Возрос вывоз продукции и сырья из Китая, в особенности за счет увеличения вывоза редких металлов.
В соответствии с курсом Чап Кай-ши для осуществления проектов экономического развития Китая широко привлекались иностранные правительственные займы, капиталы частных английских и американских компаний. В продолжавшейся работе по реорганизации и расширению армии использовались немецкие советники.
Рост ввозных пошлин в сочетании с обесценением в эти годы серебра - основной монеты, имевшей хождение в Китае, привел к тому, что иностранным фирмам стало выгоднее открывать свои филиалы в Китае и производить товары на месте, используя дешевизну рабочей силы. В результате в 1930-1931 гг. в Китае увеличилось количество иностранных предприятий. С конца 1931 г., в обстановке обострения мирового экономического кризиса, национальную промышленность захлестнула волна массовых банкротств. Иностранный (особенно японский) капитал начал теснить китайских предпринимателей даже в тех отраслях промышленности, где преобладали китайские средние и мелкие предприятия. Тяжело ударила по экономике агрессия Японии - отторжение экономически развитого Северо-Востока и нападение на Шанхай, на полгода парализовавшее экономическую жизнь этого крупнейшего промышленного и портового центра страны.
В дальневосточной политике Германии вплоть до 1936 г. основная ставка делалась на поддержку Чан Кай-ши. Позднее, перейдя к непосредственной разработке планов войны в Европе, к оформлению «осп Берлин - Рим - Токио», нацистская верхушка переориентировалась на блок с монархо-фашистской Японией.
В 1933-1935 гг. в промышленности Китая наступает оживление, связанное с окончанием мирового экономического кризиса и начавшимся в 1933 г. вздорожанием серебра в США и на мировом рынке. В определенной мере этому способствовала и экономическая политика гоминьдана, который в эти годы продолжает курс на повышение тарифных ставок (вплоть до запретительных тарифов) и вносит некоторые изменения в политику привлечения иностранного капитала. Так, по закону, принятому в 1932 г., нанкинское правительство устанавливало льготные тарифы на ввоз машин иностранным фирмам, которые соглашались взять на себя полную ответственность за выработку проектов строительства тех или иных предприятий и обеспечение их машинами и оборудованием. При этом правительство выражало желание иметь 51% акций в таких «совместных предприятиях», половину из которых (25%) оно предоставляло частному китайскому капиталу. Большое место в деятельности наыкинского правительства заняло строительство дорог и военной промышленности. Средства при этом добывались дальнейшим усилением налогового пресса, вся тяжесть которого приходилась на трудящихся, внутренними займами i.
Политика Нанкина привела к новому усилению позиций империалистических держав в Китае. Несмотря на экономический кризис в 1933 г., доля иностранных предприятий в выплавке чугуна составляла 82,5%, в производстве электроэнергии - 62,6, хлопчатобумажных тканей - 61,4, табачных изделий - 56,9, в добыче каменного угля - 38,9%. В 1935 г. фирмам империалистических государств принадлежало 46% всех веретен и 52% ткацких станков в текстильной промышленности. По неполным подсчетам, общая сумма иностранных инвестиций только в промышленности Китая с 3,2 млрд. долл. в 1931 г. возросла к 1936 г. до 4,4 млрд. долл. Особенно бурно увеличивался приток японских капиталов. В 1936 г. японские капиталовложения в промышленность составили 2 млрд. долл. (из них 1,4 млрд. в захваченном японским империализмом Северо-Востоке).

Революционная борьба китайского народа в 1931-1935 гг.
под лозунгами Советов и национально-революционной войны против японских захватчиков.

Сразу после захвата японцами Маньчжурии КПК призвала китайский народ к вооруженной борьбе против агрессора. В начале 1932 г. по рекомендации Коминтерна КПК выдвинула лозунг национально-революционной войны. 5 апреля 1932 г. руководство советских районов объявило войну Японии. Коммунисты приняли активное участие в партизанской борьбе против оккупантов в Маньчжурии. Красную армию Китая в новых условиях КПК рассматривала как главную боевую силу народа для борьбы против агрессоров.
В то же время в некоторых программных документах КПК в 1931-1932 гг. и в последующий период - вплоть до 1935 г.- содержался ряд неверных оценок и положений. Обострявшийся в эти годы национальный кризис руководство КПК расценивало как создание революционного кризиса и революционной ситуации в Китае. Такая оценка нашла отражение и в ряде документов Коминтерна, в частности в решениях XI (апрель 1931 г.), XII (сентябрь 1932 г.) и XIII (декабрь 1933 г.) пленумов Исполкома Коминтерна. Исходя из такой оценки, КПК разработала курс на победу советской революции во всей стране непосредственно на данном этапе революции, начав с утверждения Советов в одной или нескольких провинциях. После начала японской агрессии руководство КПК в качестве основного лозунга выдвинуло требование «свержения контрреволюционной власти гоминьдана, предающего и унижающего Китай». Между тем жизнь показала, что в тогдашних условиях сил одной КПК и ее Красной армии было недостаточно для отпора агрессорам. Обстановка требовала сплочения всех слоев китайского народа в единый фронт борьбы против империализма. При существовавших в те годы в Китае соотношении классовых и политических сил, уровне сознания масс и объективных задачах курс на «сплошную советизацию» страны не мог быть реализован непосредственно.
Позиция КПК в начале 30-х годов определялась не только сектантско-догматическими оценками национальной буржуазии и промежуточных сил. Вплоть до середины 30-х годов большинство группировок гоминьдана занимало резко антикоммунистическую позицию, вело вооруженную войну против КПК и советских районов, отнюдь не проявляя готовности вести борьбу против империалистических агрессоров. В эти годы предпосылки для единого фронта только складывались: лишь к 1933 г. в результате огромной работы по строительству Красной армии и советских районов они выросли в такую силу, военно-политический блок с которой мог представлять реальный интерес.
После 1932 г. численность красных профсоюзов, ячеек партии и коммунистов в городах значительно снижается. В городах и «белых» районах КПК в эти годы сохраняет позиции главным образом в среде леворадикальной интеллигенции и студенчества, оказывая на эти круги влияние через созданные благодаря героической работе и таланту Цюй Цю-бо (находившегося до 1933 г. в подполье), помощи и авторитету Л у Синя Лигу левых писателей и Лигу левых журналистов.
В то же время продолжалось укрепление советских районов. 7-24 ноября 1931 г. вблизи Жуйцзиня (Цзянси) состоялся I Всекитайский съезд представителей советских районов Китая. В работе съезда участвовало свыше 600 делегатов, практически от всех советских районов Китая и наиболее крупных частей Красной армии. Съезд принял проекты конституции Китайской советской республики, земельного закона, закона о труде, об экономической политике, резолюции о Красной армии, по национальному вопросу, проект положения о советском строительстве, утвердил правила о льготах для военнослужащих Рабоче-крестьянской Красной армии и ряд других постановлений.
Решения и документы I съезда носили в значительной мере программный характер. Их опубликование ставило целью показать трудящимся Китая перспективы советской революции, противопоставить гоминьдановской политике социального и национального угнетения политику новой власти, защищающей интересы трудящихся масс.
В проекте конституции политическая власть на территории советских районов определялась как демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. Право избирать в Советы и осуществлять политическую власть предоставлялось рабочим, крестьянам, красноармейцам и другим трудящимся, достигшим 16 лет, независимо от пола, религии и национальности; провозглашались демократические свободы, право на образование, свобода религии, право на самоопределение малых наций, вплоть до отделения и образования ими самостоятельных государств.
I съезд утвердил отмену всех старых налогов и принял решение о введении единого прогрессивного налога. От налога полностью освобождались семьи красноармейцев, рабочие, городская и деревенская беднота.
Закон о труде предусматривал 8-часовой рабочий день для взрослых рабочих, 6-часовой для подростков (16-18 лет) и 4-часовой для детей (14-16 лет), оплачиваемые еженедельный день отдыха и ежегодные отпуска, установление минимума зарплаты. Специальный раздел закона определял принципы деятельности и права профсоюзов.
Земельный закон определял единые принципы аграрной политики во всех советских районах: безвозмездная конфискация всей земли помещиков, милитаристов, мироедов - тухао, шэньши и монастырей. Бывшие собственники конфискованной земли лишались права на получение какого бы то ни было надела. Земли кулаков подлежали конфискации и поступали в передел. После конфискации кулак мог получить трудовой надел из худшей земли. За батраками, кули, трудящимися крестьянами, без различия пола, признавалось право на равный надел. Закон предусматривал также наделение землей по трудовой норме красноармейцев.
Красная армия утверждалась как добровольческая армия, право вступать в которую предоставлялось только рабочим, батракам, крестьянам (беднякам и середнякам) и городской бедноте. В резолюции о Красной армии закреплялась система политотделов и политкомиссаров.
Съезд избрал Центральный исполнительный комитет Китайской советской республики, Президиум и председателя ЦИК и образовал Временное центральное правительство. Председателем ЦИК КСР и советского правительства по предложению руководства КПК был избран Мао Цзэ-дун, его заместителями - Чжан Го-тао и Сян Ин.
Создание стабильных советских районов позволило в значительной мере изменить социальный состав Красной армии, влить в ее ряды массу представителей беднейших слоев крестьянства, главным образом молодежи в возрасте от 15 до 23 лет. В Центральном советском районе набор в армию осуществлялся практически на принципах всеобщей воинской повинности. Данные о составе отдельных воинских соединений свидетельствуют, что среди рядовых бойцов и младшего командного состава преобладали сельские пауперы и выходцы из беднейших слоев трудового крестьянства. Промышленных рабочих на территории советских районов практически не было. Другую часть пополнения составляли бывшие гоминьдановские солдаты (перебежчики и пленные). В средний и низший командный состав армии в 1932-1934 гг. влилось значительное пополнение из представителей социальных низов города и деревни; среди высшего командного и политического состава преобладали выходцы из кулацкопомещичьих слоев, бывшие офицеры гоминьдановских войск.
В 1931-1934 гг. численность организаций и членов партии в советских районах быстро росла. В конце 1931 г. в Центральном советском районе насчитывалось 15 тыс. членов партии, к марту 1932 г. - 22 тыс., к апрелю 1932 г. - 31 тыс., летом 1932 г. - 38 тыс., в октябре 1933 г. - 240 тыс. Резкие скачки в росте партии объясняются кампаниями по вербовке новых членов партии. Применение рекомендованного VI съездом КПК метода индивидуального приема в условиях советских районов оказалось делом весьма трудным в силу забитости, пассивности беднейших слоев деревни. Кампании приема обычно проводились в периоды раздела земли и имущества деревенской верхушки.
Низовые организации, особенно в деревнях, созданные или расширенные таким путем, часто оказывались непрочными, страдали текучестью состава, пассивностью. Более прочными и устойчивыми являлись партийные ячейки и организации в Красной армии, в которые в 1933 г. входило свыше 50% всех бойцов и командиров.
Политическая власть в советских районах представляла военно-контрольный режим. Система выборных органов - Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов - при дальнейшей раскачке масс, приобретении ими опыта самоуправления создавала условия для превращения этих учреждений в органы самоуправления масс. За краткий период своего существования Советы накопили богатый опыт, способствовали пробуждению к политической жизни социальных слоев, веками прозябавших в угнетении и темноте. Важным средством активизации масс, «приводными ремнями» новой власти были различные комитеты и комиссии советов - по учету и контролю за разделом земли, организации помощи Красной армии и семьям красноармейцев, развитие сети школ для детей и взрослых, профсоюзы и организации бедноты, женские и молодежные организации. Но в специфической обстановке войны, окружения, в условиях неграмотности, забитости и пассивности масс основу политического механизма’составляли армия, военизированные и полувоенизированные организации типа Красной и Молодой гвардии, а также сеть органов безопасности.

Борьба Красной армии против 4-го карательного похода гоминьдана. Совершенствование тактики борьбы

В конце 1931 - начале 1932 г. руководство КПК и Красной армии выдвинуло план завоевания власти в провинциях Хунань, Хубэй и Цзянси, включая захват их крупных городских центров. Это был план слияния отдельных советских районов в сплошную советскую территорию. В резолюции ЦК КПК от 9 января 1932 г. «О завоевании победы китайской революции первоначально в одной или нескольких провинциях» говорилось, что «соотношение классовых сил в настоящее время уже изменилось в пользу рабочих и крестьян», «развитие Красной армии и партизанских отрядов создало обстановку окружения таких важных средних и больших городов, как Наньчан, Цзинань, Ухань»; утверждалось, что «в отдельных городах уже создается обстановка для проведения всеобщих стачек». «Правильная в прошлом тактика, - говорилось в резолюции, - состоявшая в том, чтобы не занимать больших городов, сейчас должна быть изменена». Практика показала, что такая постановка задачи была нереальной. Вскоре в условиях начатого гоминьданом 4-го похода КПК при поддержке Коминтерна практически сняла установку на завоевание победы в трех провинциях.
Центральное бюро ЦК КПК, созданное в 1931 г. в Центральном советском районе и возглавлявшееся с конца 1931 г. Чжоу Энь-лаем, приняло ряд мер по укреплению контроля ЦК КПК над Центральным советским районом и Красной армией. На ответственную советскую и партийную работу, а также на политработу в армии выдвигались кадры, направленные ЦК. Эти меры серьезно ограничили власть Мао Цзэ-дуна и его сторонников в районах и частях южной Цзянси и вызвали их недовольство политикой ЦК и Бюро ЦК КПК. Это недовольство открыто выявилось в борьбе Мао Цзэ-дуна против установок ЦК КЦК по военным вопросам во время 4-го похода противника.
Политбюро ЦК КПК и большинство руководителей Центрального советского района считали необходимым максимально использовать отсутствие в Цзянси крупных сил врага для расширения территории и массовой базы, для быстрой подготовки командных и политических кадров, знакомых как с партизанской тактикой, так и с тактикой борьбы современных армий. Мао Цзэ-дун выступал за тактику отступления, против увеличения Красной армии, предлагал план разукрупнения ее частей, превращения их в партизанские отряды. Это означало бы неоправданное возвращение к начальному этапу советского движения, т. е. самоликвидацию главного завоевания КПК за годы борьбы под лозунгом Советов - крупных собственных вооруженных сил, благодаря которым партия становилась весомым фактором в политической жизни страны. Для определения тактической линии борьбы в августе 1932 г. ЦБ ЦК созвало расширенное совещание в Нинду. Совещание отвергло предложение Мао Цзэ-дуна, утвердило лннию Бюро ЦК и приняло решение отстранить Мао Цзэдуна от руководящей работы в армии.
Решающие мероприятия по отражению 4-го похода гоминьдана осуществлялись под руководством ЦБ ЦК. Осенью 1932 г. под давлением превосходящих сил противника 4-й фронт (б. 4-я АГ) Красной армии был вынужден оставить Хубэй-Хэнань-Аньхойский советский район и перейти в северную Сычуань, где в начале 1933 г. был создан новый советский район. 2-й фронт Красной армии оставил свою опорную базу на западе Хубэя и Хэнани (район озера Хунху) и перешел в пограничный район провинций Хунань - Хубэй - Сычуань - Гуйчжоу. Однако Центральный советский район не уменьшился, а, наоборот, расширился. Главные силы Красной армии летом 1932 г. выбили гуандунские войска, вторгшиеся в Центральный советский район с юга, а осенью предприняли поход на восток, в провинцию Фуцзянь, где заняли ряд уездных городов и расширили советскую территорию.
Важнейшим итогом борьбы КПК против 4-го похода явилось укрепление и рост Красной армии. Общая численность Красной армии (включая бойцов регулярных частей, не имевших винтовок и вооруженных холодным оружием, партизанские отряды, образцовые отряды Красной и Молодой гвардии) составила около 250 тыс. человек. По численности Красная армия уступала лишь нескольким крупнейшим военно-политическим группировкам в Китае, хотя они значительно превосходили ее по военно-техническому оснащению. Эти слабости в значительной мере компенсировались политической подготовкой, преданностью бойцов и командиров делу революции, дисциплинированностью лучших частей, поддержкой со стороны населения.
Опыт показал, что части Красной армии, даже оставившие свои территории, но сохранившие костяк бойцов и командиров, могут относительно быстро восстановить свои силы, перейдя в другие районы, и столь же быстро, по принятому в то время выражению, «советизировать» вновь занимаемую территорию. Так, вскоре после перехода в Сычуань 4-й фронт Красной армии насчитывал уже 10-15 тыс. бойцов, в середине 1933 г. - 40 тыс., в конце 1933 - начале 1934 г. - около 100 тыс. В конце 1932 - начале 1933 г. 4-й фронт создал в северной Сычуани советский район, который к концу 1933 г. расширился и укрепился, стал вторым по территории, населению и численности Красной армии районом после Центрального. В северной Сычуани активно осуществлялась программа советского строительства, производился уравнительный передел земли, создавались новые органы власти.
На основе анализа успехов и неудач различных советских районов в борьбе против 4-го похода руководство КПК и ИККИ в начале 1933 г. внесли существенные уточнения в тактические принципы деятельности советских районов и Красной армии. В статье, опубликованной в апреле 1933 г. в журнале «Коммунистический Интернационал», подчеркивалось, что при защите советских территорий Красная армия должна применять гибкую маневренную тактику и избегать столкновений с главными силами врага, сохраняя прежде всего живую силу. В статье отмечалось, что в условиях, когда силы противника превосходят наши силы, при всей важности захвата городских центров следует пока взять курс не на занятие, а на окружение городов. С начала 1933 г. план занятия крупных городов был снят.
В конце 1932 - начале 1933 г., накануне наступления гоминьдановских войск непосредственно на Центральный советский район, основной состав Временного Политбюро ЦК КПК, в том числе исполняющий обязанности Генерального секретаря Цинь Бан-сянь (Во Гу), Чжан Вэнь-тянь (Ло Фу) и ряд других руководящих работников партии, переехал из Шанхая в Жуйцзинь.
Вскоре сюда прибыл по просьбе ЦК КПК в качестве военного советника немецкий коммунист-интернационалист Отто Браун (известный в Китае под псевдонимами Ли Дэ и Хуа Фу). Он был направлен Коминтерном для помощи КПК в вопросах военного строительства.
В начале 1933 г., во время нового наступления Японии в Северном Китае, по рекомендации Коминтерна от имени Временного центрального правительства Китайской советской республики и Реввоенсовета Красной армии была опубликована декларация, в которой говорилось, что китайская Красная армия готова заключить соглашение с любыми вооруженными силами для совместной вооруженной борьбы против агрессии японского империализма и гоминьдана на трех основных условиях: прекращения наступления на советские районы; предоставления массам демократических прав; вооружения народных масс; создания вооруженных волонтерских отрядов для защиты Китая и борьбы за его независимость, объединение и территориальную целостность. Этот документ был важным шагом к преодолению сектантской тактики, шагом к организации единого фронта.

5-й поход гоминьдана. Оставление территории Центрального района частями 1-й АГ. Поражение советского движения

Весной 1933 г. Чан Кай-ши приступил к подготовке нового, 5-го похода. Новый поход пользовался широкой поддержкой империалистических держав. При генштабе Чан Кай-ши находились немецкие офицеры-советники во главе с генералом фон Сектом. План его заключался в том, чтобы, продвигаясь шаг за шагом и создавая систему блокгаузов, окружить Центральный советский район, лишить Красную армию возможности маневренных действий. Для 5-го похода Чан Кай-ши удалось мобилизовать миллионную армию. Непосредственно против Центрального советского района в Цзянси было брошено 500 тыс. солдат и офицеров, тогда как наиболее боеспособные соединения Красной армии этого района - 1, 3 и 5-й корпуса - насчитывали всего шесть дивизий, т. е. 30-35 тыс. бойцов.
По плану Чан Кай-ши его собственные части должны были наступать на Центральный советский район с севера и запада, на юге против Советов должны были действовать войска гуандун-гуансийской группировки, с востока (из Фуцзяни) - переведенная сюда после шанхайской обороны для борьбы против Красной армии 19-я армия генерала Цай Тии-кая.
В октябре 1933 г. Чан Кай-ши начал свой поход. Однако вскоре продвижение войск Чан Кай-ши было приостановлено в связи с восстанием 19-й армии, командование которой приняло решение выступить против Чан Кай-ши, за прекращение гражданской войны и оказание сопротивления японским захватчикам. В 19-й армии действовала руководимая Чэнь Мин-шу организация так называемой рабоче-крестьянской партии, образованной из остатков группы Тань Пин-шаня и части левых гомиыьдановцев. Руководители 19-й армии выступали за объединение патриотических сил для борьбы против японской агрессии, за осуществление демократических принципов правления и суньятсеновского лозунга «Каждому пахарю свое поле». В начале сентября 1933 г. представители 19-й армии направили в Центральный советский район делегацию для ведения переговоров.
Предложение 19-й армии отразило плодотворность шагов КПК по организации единого фронта, явилось выражением крупных сдвигов в расстановке классовых и политических сил страны.
26 октября 1933 г. в Динчжоу (провинция Фуцзянь) между советским правительством и 19-й армией было заключено «Предварительное соглашение о перемирии для сопротивления Японии». Соглашение предусматривало восстановление торговли, освобождение фуцзяньским правительством политзаключенных, разрешение деятельности на территории Фуцзяни антиимпериалистических организаций, введение демократических свобод. Стороны условились в наикратчайший срок заключить конкретное соглашение о войне против Чан Кай-ши и Японии.
В соответствии с этим соглашением 20 ноября 1933 г. власти в Фучжоу объявили о разрыве с Чан Кай-ши, а на следующий день - о создании Народно-революционного правительства Китайской республики, которое возглавили Цай Тин-кай, Ли Цзишэнь, Чэнь Мин-шу и др. Была опубликована «Народная программа», содержавшая требования отмены неравноправных договоров, введения всеобщего избирательного права, демократических свобод, упразднения обременительных налогов, осуществления лозунга «Каждому пахарю свое поле».
Восстание 19-й армии заставило Чан Кай-ши приостановить поход против Центрального советского района и направить значительные силы в северную Фуцзянь. Однако руководство ЦК КПК не использовало благоприятную обстановку, которая создалась в связи с фуцзяньскими событиями. Вопрос об отношениях с фуцзяньцами вызвал серьезные разногласия в руководстве КПК. Чжоу Энь-лай, Цинь Бан-сянь, Чжан Вэнь-тянь предлагали направить в Фуцзянь 1-й и 3-й корпуса Красной армии, чтобы вместе с 19-й армией Цай Тин-кая бороться против Чан Кай-ши. Напротив, Мао Цзэ-дун считал, что нужно предварительно потребовать от 19-й армии, чтобы она разгромила гомииьдановские части, дислоцирующиеся в северо-западной Фуцзяни. В результате была занята бесперспективная позиция выжидания и подталкивания 19-й армии на более решительные акции против Чан Кай-ши, войска которого быстро двигались на фуцзяньцев. В январе 1934 г. фуцзяньское правительство пало. Пассивность, проявленная Красной армией во время фуцзяньских событий, была серьезной ошибкой, в значительной мере предрешившей военное поражение советского движения в Цзянси.
Приостановка наступления Чан Кай-ши против Центрального советского района в связи с восстанием в Фуцзяни была использована руководством КПК для созыва V пленума ЦК КПК и II съезда представителей советских районов Китая. V пленум ЦК КПК состоялся 18 января 1934 г. в Жуйцзине.
В соответствии с реальной обстановкой пленум пересмотрел ряд установок и оценок периода 1931-1932 гг. Задача завоевания победы первоначально в одной или нескольких провинциях рассматривалась теперь как перспектива, могущая возникнуть лишь после успешного отражения 5-го похода. Решения V пленума ЦК КПК способствовали мобилизации партии на борьбу против 5-го похода гоминьдана. Однако пленум показал, что руководство КПК еще не смогло дать надлежащего анализа важных сдвигов в позиции различных социальных и политических сил в Китае в связи с усилением прямой агрессии Японии и недооценило результаты политики нанкинского правительства в области стабилизации своего положения.
Вопреки позднейшим утверждениям маоистской историографии позиция Мао Цзэ-дуна по основным вопросам китайской революции в период V пленума (а также в течение продолжимте льного времени после него) не отличалась от позиции тогдашнего руководства КПК.
Решения V пленума ЦК КПК определили направление деятельности Всекитайского съезда представителей советских районов, проходившего с 22 января по 1 февраля 1934 г.
В соответствии с директивами V пленума работа II съезда Советов проходила под лозунгом мобилизации всех сил для отражения 5-го похода гоминьдана, подготовки к предстоящим решающим сражениям. Обсуждение на II съезде основных задач и путей мобилизации ресурсов советских районов имело важное значение для дальнейшего укрепления Красной армии и ее тыла. Решения II съезда обобщали опыт КПК в области советского, военного и социально-экономического строительства и организации масс.
Между тем поражение 19-й армии резко ухудшило положение Центрального советского района: войска Чан Кай-ши замкнули кольцо окружения, усилилась военная и экономическая блокада. Красная армия была вынуждена перейти к обороне, что сильно уменьшило возможности применения маневренной партизанской тактики. Гоминьдановское командование применяло тактику медленного концентрического продвижения в глубь советского района по всему фронту. Чтобы облегчить положение главных сил, в июле 1934 г. 7-й корпус Красной армии прорвал вражеское кольцо в восточном, фуцзяньском направлении, а в августе 6-й корпус совершил прорыв на западном, хунаньском фронте. Однако перелома в ходе военных действий добиться не удалось. В сентябре 1934 г. Секретариат ЦК КПК принял решение о выходе из окружения. Первоначальный план предусматривал выход за кольцо окружения, в район, свободный от укреплений противника, соединение с войсками 2-го и 6-го корпусов Красной армии, действовавших на границе провинций Хунань - Сычуань - Гуйчжоу и создание там нового советского района.
Накануне отступления 1, 3 и 5-я АГ, 8-й и 9-й корпуса и ряд вновь сформированных дивизий образовали полевую Красную армию 1-го фронта. Ее общая численность, включая работников аппарата ЦК и советских учреждений, бойцов обоза и других, составляла около 100 тыс. человек. Главкомом армии был Чжу Дэ, председателем Военного совета ЦК КПК и политкомиссаром - Чжоу Энь-лай.
16 октября 1934 г. главные силы 1-го фронта Красной армии Центрального советского района начали прорыв. Прорыв блокады прошел успешно, с незначительными потерями. Части Красной армии 1-го фронта начали переход на запад, теснимые отборными дивизиями Чан Кай-ши, брошенными за ними в погоню. Утрата территорий советских районов в Центральном Китае означала серьезное поражение советского движения.
Отступление из Центрального советского района было истолковано Мао Цзэ-дуном и его сторонниками в руководстве КПК как результат неправильной якобы военной стратегии и тактики. После выхода частей Красной армии из окружения в начале января 1935 г. в Цзуньи провинции Гуйчжоу по требованию Мао Цзэ-дуна и его сторонников состоялось расширенное совещание Политбюро ЦК КПК. В работе совещания приняли участие руководящие работники политуправления и генштаба, командиры и комиссары соединений (корпусов, отрядов, дивизий) Красной армии, а также некоторые руководящие работники Временного центрального советского правительства и его аппарата. Подавляющее большинство участников совещания не являлись членами и кандидатами в члены ЦК КПК. В нарушение уставных и организационных принципов партии им было предоставлено право не только выступать на совещании, но и голосовать, т. е. они присутствовали на совещании с правом решающего голоса.
С основным докладом об итогах борьбы против 5-го вражеского похода и первом этапе Западного похода выступил Цинь Бан-сянь, с содокладом - Чжоу Энь-лай. Докладчики утверждали, что политическое и стратегическое руководство ЦК КПК во время борьбы против 5-го похода Чан Кай-ши в общем было правильным. Главные силы Красной армии оставили Центральный советский район, по их мнению, главным образом в силу объективных причин: усиления помощи Чан Кай-ши со стороны империалистов, слабости революционного движения в гоминьдановских районах. Однако в выступлениях Мао Цзэ-дуна и его сторонников и в решении совещания в Цзуньи, написанном Мао Цзэ-дуном, все причины поражения, напротив, сводились к субъективному фактору - к неумению найти правильные оперативно-тактические решения1. В таком подходе сквозил оправдавшийся расчет сыграть на самолюбии военных, преобладавших на совещании.
Совещание в Цзуньи явилось важным шагом Мао Цзэ-дуна к захвату власти в партии и армии. Он добился внесения раскола в группу наиболее авторитетных в то время руководителей ЦК. Мао Цзэ-дун на совещании в Цзуньи был введен в состав Секретариата ЦК (выполнявшего в то время практически роль Постоянного комитета Политбюро), получил возможность оказывать непосредственное влияние на его работу. После совещания Мао Цзэ-дун продолжал добиваться изменений в руководстве ЦК КПК и Красной армии. В результате в феврале 1935 г. Цинь Бан-сяиь передал обязанности Генерального секретаря ЦК КПК Чжан Вэнь-тяню, оставшись членом Политбюро и Секретариата ЦК КПК.
Совещание в Цзуньи не выработало принципиально новой политической и военной линии. В общем оно подтвердило правильность прежней линии, проводившейся ЦК во главе с Цинь Бан-сянем, критикуя прежнее руководство лишь за практические военные «ошибки».

Борьба Гоминьдана (буржуазная партия) с коммунистической партией Китая отвлекла внимание китайских дипломатов и китайских контрразведчиков от надвигавшейся внешней опасности. Слухи о готовившейся японской военной операции в Маньчжурии стали распространяться в японском правительстве с начала лета 1931 года. В сентябре Квантунская армия чаще стала совершать маневры и переписываться посредством телеграфа и курьеров с японским правительством. Вдоль всей ЮМЖД (Южно-Маньчжурская железная дорога) создалась тревожная обстановка.

18 сентября к северу от Мукдена на одной из веток ЮМЖД прогремел «взрыв». Японское военное командование свалило все вину за «взрыв» на простых китайских пехотинцев, трупы которых на следующий день японские военные переодели в саперную форму. Вызывал подозрения сам факт повреждения железнодорожных путей. Никто, кроме японских солдат, место «взрыва» не осмотрел.

К моменту возникновения инцидента японские войска в Маньчжурии насчитывали 10400 человек, после инцидента в Маньчжурию прибыла японская военная бригада из Кореи численностью в 3500 человек. Японские войска отличались хорошими офицерами и дисциплинированностью. Несмотря на мирные заявления японского посла в СССР К. Хирота, 18 сентября 1931 года японские войска без объявления войны напали на Маньчжурию (Северо-восточный Китай).

Разгром японскими войсками почти стотысячной армии маньчжурского правителя Чжан Сюэляна и их быстрое движение по направлению к советской границе не могли не вызвать ответной реакции в Москве. Поздно вечером 19 сентября замнаркома иностранных дел Л.М. Карахан вызвал к себе японского посла, требуя от него информации в связи с событиями в Маньчжурии. Японские войска к этому времени заняли Мукден, крупный центр Южной Маньчжурии. Замнаркома указал послу, что событиям в Маньчжурии Москва придает «самое серьезное значение». К. Хирота обещал запросить инструкции у своего правительства и проинформировать Л.М. Карахана по событиям в Маньчжурии. Проходило время, а сведений с японской стороны не было.

28 октября 1931 года японский посол в Москве сделал официальное заявление, в котором говорилось, что «нежелательной» была бы посылка советских войск на КВЖД (Китайская Восточная железная дорога), так как это обострит положение на железной дороге, что вынудит Японию принять «необходимые меры защиты». Японская сторона обвинила СССР в том, что он помогает снабжением и оружием китайским войскам. Л.М. Карахан в заявлении, сделанном на следующий день, опровергнул эти утверждения, заявив, что СССР в Китае придерживается политики невмешательства. Замнаркома подчеркнул, что Советский Союз уважает международные договоры, заключенные с китайской стороной.

Но Советский Союз нередко оказывал помощь отдельным частям китайской армии, сражавшимся против японских захватчиков. Подобные шаги Москвы объяснялись возможной перспективой распространения военных действий на советский Дальний Восток. Таким образом, нарушалась политика невмешательства, но не в ущерб интересам Китая и СССР. Японские власти не раз требовали от советского правительства выдачи китайских солдат. Но Москва, идя на дипломатический конфликт с Токио, отказывалась выполнять эти требования. Например, китайской армии во главе с генералами Су Бинвэнем, Ли Дэ и др., теснимой японцами, было дано разрешение перейти советско-китайскую границу в районе ст. Отпор. Более 9000 китайских солдат оказались на советской территории.

Чан Кайши однажды признался, что в Китае было распространено мнение, будто китайцы могут «противостоять Японии только в союзе с Советской Россией».

Китайское правительство обратилось за помощью в Лигу Наций, но это ни к чему не привело. Япония не аннексировала Маньчжурию напрямую, а 1 марта 1932 года образовала там марионеточное государство Маньчжоу-Го. Японское правительство признало новое «государство» и взяло на себя обязательства по обеспечению его обороны.

В Японии некоторые политики полагали, что Советский Союз готовится выступить на стороне Китая, как только сконцентрирует сильную военную группировку на Дальнем Востоке. В действительности, это не отвечало национальным интересам СССР. Советское правительство сначала неверно (хорошо рассуждать об этом нам, живущим в начале XXI века) расценило события в Маньчжурии как результат предварительного сговора Японии с другими державами. А ведь это вполне могло быть.

Литература

1. Внешняя политика СССР. Том III. 1925 – 1934 гг. Сборник документов. М., 1945.
2. Галенович Ю.М. Цзян Чжунчжен, или неизвестный Чан Кайши. М., 2002.
3. История войны на Тихом океане. Том 1. М., 1957.
4. История Китая. М., 1998.
5. Капица М.С. Советско-китайские отношения 1931 – 1945 гг. М., 1954.
6. Кризис и война. Международные отношения в центре и на периферии мировой системы в 30 – 40-х годах. М., 1998.
7. Милексетов А.В. Бюрократический капитал в Китае. М., 1972.
8. Негласные войны. История специальных служб 1919 – 1945. Том 2. Одесса, 2007.
9. Соколов В.В. На боевых постах дипломатического фронта. Жизнь и деятельность Л.М. Карахана. М., 1983.
10. Jacob Kovalio. Japan’s Perception of Stalinist Foreign Policy in the Early 1930s. // Journal of Contemporary History. 1984. Vol 19, №2.

Том 1

Подготовка и развязывание войны империалистическими державами

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СССР И КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ МИР НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Глава первая. ДВА ОЧАГА МИРОВОЙ ВОИНЫ

2. Японская агрессия в Китае

С началом эпохи империализма разгорелась борьба великих держав за господство на Тихом океане. Взаимная борьба США и Японии накопила «бездну горючего материала» 1), готового вспыхнуть в любой момент и превратить этот район в арену кровопролитной войны. В. И. Ленин отмечал, что в этой части мира назревает «столкновение Америки и Японии , - ибо из-за Тихого океана и обладания его побережьями уже многие десятилетия идет упорнейшая борьба между Японией и Америкой, и вся дипломатическая, экономическая, торговая история, касающаяся Тихого океана и его побережий, вся она полна совершенно определенных указаний на то, как это столкновение растет и делает войну между Америкой и Японией неизбежной...» 2).
В годы первой мировой войны японские монополисты добились неограниченного хозяйничанья в Китае. Но после войны США и другие державы на Вашингтонской конференции вынудили Японию отказаться от значительной части ее приобретений, в Китае. Японский империализм, считавший себя к тому же обделенным при разделе бывших германских колоний, затаил мечту о реванше. Однако осуществить это стремление было не так-то просто из-за ограниченности военно-экономических ресурсов страны и ее зависимости от ввоза металлов, нефти и другого стратегического сырья. Значительная часть необходимого сырья шла в Японию из США, и прекращение этих поступлений поставило бы ее экономику в затруднительное положение.
Японские империалисты с тревогой наблюдали за ростом американского влияния в Китае, которое особенно усилилось после прихода к власти в 1927 г. реакционного буржуазно-помещичьего блока во главе с Чан Кайши . Американский капитал в больших количествах начал экспортироваться в эту страну. Банки США «стали расти в Китае, как молодые побеги бамбука после весенних ливней» 3). Коммерческие капиталовложения США в Китае в 1930 г. выросли по сравнению с 1914 г. в 3,7 раза, а правительственные займы - почти в 6 раз 4).
Конечно, японские монополии продолжали участвовать в грабеже Китая вместе с другими империалистическими державами, но принцип «открытых дверей» и «равных возможностей», положенный в основу решений Вашингтонской конференции по китайскому вопросу, ставил США в более выгодное положение, что объяснялось экономическим и финансовым преимуществом американских монополий. Будучи не в состоянии справиться с более мощными иностранными монополиями в борьбе за экономическое преобладание в Китае, Япония встала на путь вооруженной агрессии с целью присоединения к себе новых территорий 5).
Агрессивная программа японского империализма наиболее полно была сформулирована одним из видных представителей японской военщины генералом Танака. 25 июля 1927 г. он представил императору Японии меморандум , в котором говорилось, что для захвата Китая Япония должна «сначала завоевать Маньчжурию и Монголию. Для того чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные малоазиатские страны, Индия, а также страны Южных морей будут нас бояться и капитулируют перед нами. Мир тогда поймет, что Восточная Азия наша, и не осмелится оспаривать наши права... Овладев всеми ресурсами Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, стран Южных морей, а затем к завоеванию Малой Азии, Центральной Азии и, наконец, Европы.
Японский империализм стремился к установлению своего полного и неограниченного господства над Маньчжурией 6), этим обширным рынком сбыта товаров, богатейшим источником сырья, в частности полезных ископаемых, и чрезвычайно прибыльным местом приложения капиталов. Японские империалисты намеревались превратить Маньчжурию в плацдарм для захвата остального Китая, а также советского Дальнего Востока и Сибири. Агрессия против СССР была составной частью плана генерала Танака. «В программу нашего национального развития,- говорилось в меморандуме , - входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить мечи с Россией...» 7). Меморандум Танака встретил одобрение японских монополистов и был положен в основу всей дальнейшей захватнической политики японского империализма.
Готовясь к захвату Северо-Восточного Китая, правительство Японии опасалось противодействия со стороны своих империалистических соперников. В такой обстановке многое зависело от выбора момента для агрессии.
В связи с углублением мирового экономического кризиса, начавшегося в 1929 г., японские империалисты решили, что наиболее благоприятный момент для развязывания вооруженной агрессии против Китая настал. Они рассчитывали на то, что западные державы, занятые устранением собственных экономических затруднений, вызванных кризисом, не смогут активно вмешаться в дальневосточные дела. Кроме того, правители Японии не без оснований полагали, что если их вторжение в Северо-Восточный Китай будет осуществлено под флагом подготовки плацдарма для войны с Советским Союзом, то они встретят не сопротивление, а поддержку со стороны других держав, и прежде всего США. Учтена была и предательская политика клики Чан Кайши, сосредоточившей все свое внимание на организации военных походов против освобожденных районов Китая, руководимых коммунистами.
Убедившись в том, что внешнеполитическая обстановка вполне благоприятствует развязыванию агрессии, японское правительство, чтобы обеспечить себе надежный тыл в войне, с яростью обрушилось на революционное движение в стране, на коммунистическую партию. Начиная с весны и по осень 1931 г. в Японии ежемесячно арестовывалось около 1500 человек, обвинявшихся в коммунистической деятельности 8). Всю страну захлестнула волна репрессий.
Коммунистическая партия Японии решительно разоблачала реакционную внутреннюю и внешнюю политику правительства. 16 июля 1931 г. коммунисты обратились с воззванием к японским, корейским и китайским рабочим и крестьянам. В нем говорилось, что японские империалисты, напуганные революционным движением, боятся совместного выступления трудящихся Японии, Кореи и Китая, поэтому они стремятся посеять национальную рознь и подорвать классовую солидарность трудящихся. Планируемый японским империализмом захват Маньчжурии, отмечала коммунистическая партия, направлен на превращение ее в японскую колонию и в плацдарм для нападения на СССР 9).
18 сентября 1931 г. в 10 часов вечера севернее Мукдена, на принадлежавшей Японии Южноманьчжурской железной дороге (ЮМЖД), произошел небольшой взрыв, организованный японской военщиной с провокационной целью. Этот взрыв, приписанный агрессорами китайским партизанам, и послужил предлогом для вторжения. В течение последовавших затем 48 часов японские империалисты захватили всю Южную Маньчжурию, включая Мукден. За три месяца они завершили оккупацию всей территории Северо-Восточного Китая. (См. карту № 2).
Быстрый успех японской военщины объяснялся тем, что она не встретила почти никакого организованного сопротивления. Как только началась агрессия, Чан Кайши отдал по телеграфу предательское распоряжение Чжан Сюэ-ляну - правителю Северо-Восточного Китая -«избегать расширения инцидента, решительно не допускать сопротивления» 10).
Расчеты японского правительства на то, что другие капиталистические державы не будут противодействовать его агрессии, ожидая нападения Японии на СССР, полностью оправдались. Государственный секретарь США писал по этому поводу: «Если кто-то спланировал «взрыв» в Маньчжурии с таким расчетом, чтобы быть свободным от вмешательства всего остального мира, то он, несомненно, удачно выбрал момент» 11). Он же писал после второй мировой войны: «...Гигантская борьба на Тихом океане, начавшаяся в Пирл-Харборе 7 декабря 1941 г., была логическим следствием событий в Маньчжурии. Теперь рубежи второй мировой войны отчетливо видны. Она прошла свой страшный путь от колеи железнодорожного пути близ Мукдена до действий двух бомбардировщиков над городами Хиросима и Нагасаки» 12).
Благоприятной для Японии с самого начала агрессии была также позиция Англии и Франции. Английская газета «Морнинг пост» 10 ноября 1931 г. писала: «Учитывая твердую линию Японии в Маньчжурии... мы должны быть благодарны ей за это и одобрить ее поведение».
Правящие круги США, Англии и Франции не собирались остаться в стороне от грабежа Китая, претендуя на свою долю в нем. В Париже на секретных совещаниях, в которых вместе с представителями Англии и Франции принял участие посол США в Лондоне Дауэс, обсуждался американский план создания «нейтральной зоны» в Южной Маньчжурии и занятия ее американскими, английскими и французскими войсками. Этот план давал возможность одним ударом решить несколько задач. Во-первых, «нейтральная зона» преграждала путь японским войскам на юг и гарантировала от их вторжения остальной Китай, в котором непосредственно были заинтересованы участники парижского совещания. Во-вторых, имелось в виду положить начало вооруженной интервенции международного империализма в Китае. В-третьих, американский план исходил из уверенности в том, что если японскую агрессию остановить на юге, то она сосредоточится на севере, т. е. против Советского Союза.
Однако план правительства США потерпел крах. Япония не согласилась на создание «нейтральной зоны», ускорив продвижение своих войск в южном направлении. Тогда Совет Лиги Наций, бесплодно обсуждавший маньчжурский вопрос в течение почти трех месяцев, 10 декабря 1931 г. сформировал комиссию под председательством англичанина Литтона для «расследования инцидента в Маньчжурии». В действительности эта комиссия должна была нащупать пути к сговору с Японией о полюбовном разделе Китая между империалистическими державами. Но Япония ни с кем не желала делить плоды своей агрессии, она готовилась отстаивать свои хищнические интересы любыми средствами.
Беспокоясь за судьбу империалистической политики «открытых дверей» в Маньчжурии, а также за интересы США во Внутреннем Китае, американское правительство 7 января 1932 г. направило ноты Японии и Китаю, в которых говорилось, что США отказываются признать любое японо-китайское соглашение, наносящее ущерб политике «открытых дверей» в Китае 13). Таким образом, США отказывались признать захват Маньчжурии Японией. Это было проявлением двуличной политики Соединенных Штатов: с одной стороны, они потворствовали японской агрессии, рассчитывая, что Япония нападет на СССР; с другой стороны, они были недовольны тем, что Япония решила покончить с политикой «открытых дверей» в Маньчжурии и во всем Китае и установить там свое монопольное господство. «Непризнание» японских захватов в Китае позволяло американской пропаганде изображать США «защитником» Китая от японской вооруженной агрессии и «другом» китайского народа. По более позднему лицемерному заявлению правительства США, эта позиция в маньчжурском вопросе являлась «основой американской политики» на Дальнем Востоке вплоть до нападения Японии на Пирл-Харбор 14).
В противоположность политике империализма Советский Союз и все международное коммунистическое и рабочее движение решительно осудили японскую агрессию и оказали моральную поддержку китайскому народу. 25 сентября 1931 г. газета «Правда» в передовой статье писала: «Трудящиеся СССР следят за борьбой в Китае с величайшим вниманием. Их сочувствие на стороне китайского народа». По всему Советскому Союзу прошли митинги и демонстрации протеста против японской агрессии в Китае.
6 февраля 1932 г. было опубликовано совместное воззвание коммунистических партий Германии, Франции, Англии, Чехословакии и Польши, в котором подчеркивалась необходимость защитить Китай от угрозы раздела его империалистическими державами, усилить международную пролетарскую помощь антиимпериалистическому движению китайского народа. Воззвание призывало рабочий класс буржуазного Запада к борьбе против попыток империалистов организовать антисоветский военный поход 15).
Оккупация Маньчжурии японскими войсками положила начало новому этапу национально-освободительной борьбы китайского народа. Революционные силы Китая во главе с коммунистической партией оказывали мужественное сопротивление захватчикам, вылившееся в партизанскую войну, которая охватила вскоре всю Маньчжурию.
В конце января 1932 г. японские войска начали военные действия в районе Шанхая, являвшегося центром иностранных капиталовложений в Китае. Здесь находилось большинство английских и американских фирм, проникших в китайскую промышленность и торговлю 16).
Против японских захватчиков поднялись вдохновляемые коммунистами рабочие Шанхая. Их пример увлек находившуюся в том же районе 19-ю китайскую армию, солдаты и часть офицеров которой отличались высоким национальным самосознанием. В боях против японских агрессоров рабочие и солдаты, все трудящееся население Шанхая проявили небывалый героизм. Мужественная борьба шанхайского пролетариата вызвала подъем национально-освободительного движения в Китае и оказала огромное влияние на народы Востока.
Правительство Чан Кайши, опасаясь, что освободительная борьба китайского народа перерастет в массовое движение против гоминдановской клики, пошло на сговор с Японией. 5 мая 1932 г. оно подписало соглашение с японским правительством о ликвидации шанхайского «инцидента» на основе взаимного вывода войск из этого района.
В то время как чанкайшисты продолжали идти по пути национального предательства, Коммунистическая партия Китая все шире развертывала борьбу за всенародный отпор японским империалистам. 14 апреля 1932 г. Временное центральное правительство освобожденных районов Китая официально объявило войну Японии, обратившись к народу страны с манифестом, в котором говорилось: «Временное центральное правительство Китайской советской республики официально объявляет войну Японии и становится во главе китайской рабоче-крестьянской Красной армии и широких угнетенных масс для того, чтобы в процессе национально-революционной войны изгнать японский империализм из Китая, чтобы бороться против раздела Китая между империалистами всех стран, чтобы добиться полного освобождения и самостоятельности китайской нации» 17). Одновременно Временное центральное правительство опубликовало декларацию, предлагая свое сотрудничество любому китайскому вооруженному отряду для совместного отпора японским и другим колонизаторам. Но гоминдановцы остались глухи к этим призывам.
Предательская политика гоминьдана облегчила правящим кругам Японии осуществление их планов. Маньчжурия была отделена ими от остального Китая и 9 марта 1932 г. объявлена новым государством под названием Маньчжоу-го. Японские монополии установили здесь свое полное экономическое и политическое господство. Вскоре правительство Японии подписало с Маньчжоу-го договор о военном союзе.
Комиссия Литтона после длительной работы в Маньчжурии представила в начале октября 1932 г. свой доклад Лиге Наций. Проникнутый идеологией колониализма, доклад осуждал антияпонское движение китайского народа. Однако авторы этого документа вынуждены были признать, что Маньчжурия является неотъемлемой частью Китая и что Япония нарушила свои международные обязательства. 24 декабря 1932 г. Ассамблея Лиги Наций одобрила доклад Литтона.
Япония отказалась согласиться с решением Лиги Наций, что вызвало обострение империалистических противоречий. В конце февраля 1933 г. Ассамблея Лиги Наций приняла новую резолюцию, в которой требовала вывести японские войска из Маньчжурии. Последняя должна была получить широкую автономию, оставаясь частью Китая. Вместе с тем резолюция принимала во внимание «особые интересы» Японии в Маньчжурии. Япония ответила на эту резолюцию дальнейшим расширением агрессии. Она захватила провинцию Северного Китая Жэхэ и присоединила ее к Маньчжоу-го. Чтобы окончательно развязать себе руки для продолжения агрессии, Япония 27 марта 1933 г. вышла из Лиги Наций.
Отторгнув Маньчжурию, японские империалисты начали подготавливать плацдарм для захвата всего Китая и войны против Советского Союза. На территории Маньчжоу-го спешно строились аэродромы, казармы, военные склады, стратегические железные дороги. В 1931 г. общая протяженность железных дорог в Северо-Восточном Китае равнялась 6140 километрам, включая Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД), а в 1936 г. она достигла 8336 километров 18). В 1931 г. здесь имелось всего 5 аэродромов, а к 1936 г. было создано еще 38 новых аэродромов 19).
Такая же подготовка велась японской военщиной и в Корее, которая после захвата Маньчжурии стала тыловой базой снабжения Квантунской армии.
Одновременно японское правительство увеличивало численность своих вооруженных сил. Если на 1 января 1932 г. Квантунская армия насчитывала 50 тыс. человек, что составляло 20 процентов всех японских войск, то к 1 января 1937 г. она увеличилась более чем в 5 раз 20).
Ускоренными темпами росло вооружение Квантунской армии. На 1 января 1932 г. она располагала 40 танками, 300 орудиями, 180 самолетами, а к 1 января 1937 г на ее вооружении уже находилось 439 танков, 1193 орудия и 500 самолетов 21).
В ответ на действия Японии США и Англия усилили свои вооружения на Тихом океане. Конфликт между этими странами и Японией стал еще более чреват войной. Так на Дальнем Востоке, в бассейне Тихого океана, возник опасный очаг второй мировой войны, усугубилась и угроза японского нападения на СССР с маньчжурского плацдарма,
В одном из документов генерального штаба японской армии, относящемся еще к весне 1931 г., указывалось на необходимость «произвести общий обзор районов Северной Маньчжурии», а также Северной Кореи, чтобы выяснить возможность осуществления планов «ОЦУ» и «ХЕЙ» 22). Шифром «ОЦУ» был обозначен план войны против СССР, а «ХЕЙ» - план войны против Китая.
Для того чтобы преградить путь японской агрессии, Коммунистическая партия и Советское правительство провели ряд неотложных мер по укреплению обороны Дальнего Востока, включавших заселение Дальнего Востока и развитие его экономики, перебазирование части Вооруженных Сил СССР к границам Маньчжурии и Кореи, создание укрепленных районов и установление береговых батарей. Эти меры сыграли важную роль в предотвращении планируемого нападения на СССР.
Советское правительство укрепляло отношения с Китаем, оказывая ему моральную поддержку против японской агрессии. 12 декабря 1932 г. по инициативе СССР были восстановлены дипломатические отношения с Китаем, прерванные ранее из-за антисоветских провокаций Чан Кайши. По случаю восстановления дипломатических отношений с Китаем Советское правительство заявило: «Народы СССР относились и относятся с величайшей симпатией к китайскому народу, к его стремлению сохранить его независимость и суверенитет и к достижению международного равноправия... Этими же чувствами... продиктовано сегодняшнее восстановление отношений» 23).
Стремясь улучшить отношения с Японией и укрепить мир на Дальнем Востоке, Советское правительство 31 декабря 1931 г. предложило находившемуся проездом в Москве министру иностранных дел Японии Ёсидзава заключить договор о ненападении. Японское правительство долго тянуло с ответом и наконец в ноте от 13 декабря 1932 г. сообщило о своем нежелании заключить с СССР такой договор. При этом японское правительство мотивировало свой отказ тем, что «в данном случае время еще не созрело для формального начала переговоров» 24). Истинная же причина отказа заключалась в том, что, готовясь к нападению на СССР, японские империалисты не хотели брать на себя обязательства, которые в какой-то мере лишили бы их свободы действий.
Учитывая не прекращавшиеся провокации японской военщины на КВЖД и желая лишить японских империалистов всякого повода начать войну, Советский Союз предложил Японии в июне 1933 г. приобрести эту дорогу, причем СССР ограничивался лишь частью ее стоимости - суммой в 250 млн. иен. Правительство Японии соглашалось уплатить 50 млн. иен. Переговоры затянулись почти на два года. Только 23 марта 1935 г. было подписано соглашение о приобретении дороги властями Маньчжоу-го за 140 млн. иен. Эта сумма значительно уступала тем средствам, которые в свое время были вложены царским правительством за счет народов России в строительство КВЖД.
События в Маньчжурии свидетельствовали о том, что японский империализм активно включился в борьбу за передел мира. Обострение международных отношений в бассейне Тихого океана явилось следствием закона неравномерного развития капитализма и привело к образованию первого очага новой мировой войны. Конечно, буржуазной историографии невыгодно вскрывать подлинные причины войн. Вот почему Черчилль пишет о Дальнем Востоке: «События здесь приняли такой же катастрофический оборот, как и в Европе, и причиной (подчеркнуто нами.- Ред.) этого послужил все тот же паралич мыслей и действий, поразивший руководителей бывших и будущих союзников» 25).
Действительные причины развития событий на Дальнем Востоке заключались не только в недостатках мышления государственных деятелей, а и в самой природе капитализма. Свойственные ему закономерности вели на Дальнем Востоке к новой империалистической войне за передел мира, за господство на Тихом океане.

Примечания:

1) В. И Ленин. Соч., т. 27, стр. 332.
2) В. И. Ленин. Соч., т. 31, стр. 435.
3) Цинь Бэнь-ли. История экономической агрессии американского империализма в Китаес М., Изд-во иностранной литературы, 1951, стр. 70.
4) См. там же, стр. 72.
5) История войны на Тихом океане. Т. 1. М., Изд-во иностранной литературы, 1957, стр. 338-339.
6) Маньчжурией называли в те годы Северо-Восточный Китай.
7) История войны на Тихом океане, т. 1, стр. 344.
8) См. «Правда», 5 октября 1931 г.
9) См. «Правда», 27 сентября 1931 г.
10) Лю Да-нянь. История американской агрессии в Китае. M , Изд-во иностранной литературы, 1951, стр. 107.
11) Г. Л. Стимсон. Дальневосточный кризис. M , Соцэкгиз, 1938, стр. 5
12) Henry L. S 11 m s о n and Me George B u n d у. On Active Service m Peace and War. New York, 1948, pp. 220-221.
13) См. Г. Л. Стимсон. Дальневосточный кризис, стр. 66.
14) См. United States Relations with China. U. S. Government Printing office, 1949, p. 15.
15) См. «The Daily Worker», February 6, 1932.
16) См. C. F. R em er. Foreign Investments in China. New York, 1933, pp. 282-283.
17) «Мао Цзэ-дун. Биографический очерк». М., Госполитиздат, 1939, стр. 58.
18) См. АВП СССР. Материалы Токийского процесса, ф. 436 б, оп. 2, д. 16, л. 269.
19) См. там же, л. 272.
20) См. там ж е, л. 251.
21) См АВП СССР. Материалы Токийского процесса, ф. 436 б, оп. 2, д. 16. л. 252.
22) См. там же, лл. 180-181.
23) «Известия», 13 декабря 1932 г.
24) АВП СССР, ф. 0146, оп. 16, д. 568, л. 78.
25) W. Church i I 1. The Second World War. Vol. I. London, 1955, p. 78.