«Заря прощается с землёю…» А. Фет. Анализ стихотворения А. Фета «Заря прощается с землею… Заря прощается с землею фет анализ

Заря прощается с землею,
Ложится пар на дне долин,
Смотрю на лес, покрытый мглою,
И на огни его вершин.
Как незаметно потухают
Лучи и гаснут под конец!
С какою негой в них купают
Деревья пышный свой венец!
И всё таинственней, безмерней
Их тень растет, растет, как сон;
Как тонко по заре вечерней
Их легкий очерк вознесен!
Как будто, чуя жизнь двойную
И ей овеяны вдвойне, —
И землю чувствуют родную
И в небо просятся оне.

<1858>
Афанасий Афанасьевич Фет — выдающийся русский лирик, сумевший в своих стихах передать всю красоту природы. Мне кажется, в творчестве А. Фета можно выделить два типа пейзажных стихотворений. В одних он обращается непосредственно к изображению природы, используя при этом множество ярких деталей, сочных красок. Но сильной стороной его пейзажной лирики являются те стихи, в которых доминируют эмоциональные впечатления от природы, настроения, порожденные встречей с ней.

Стихотворение “Заря прощается с землею...” принадлежит к разряду подобных произведений. Оно написано в 1858 году, когда А. Фет оставил военную службу.
Уже в первых строчках дана основная антитеза , на которой построено все стихотворение: вечерняя заря над землею и темнеющие туманные долины.
А в следующих стихах первой строфы антитеза получает свое развитие:

Смотрю на лес, покрытый мглою , И на огни его вершин.

Земли и Неба, столь знакомый нам по лирике М. Ю. Лермонтова, пронизывает все стихотворение Фета.
Лучи зари на лесных деревьях “потухают” и “гаснут под конец”, но устремленный в небеса “пышный венец” деревьев все еще купаются в их золотом сиянии. И хотя “все таинственней, безмерней их тень растет, растет, как сон”, “легкий очерк” вершин “вознесен” на ярком вечернем небе.

Небо и земля оказываются открытыми друг другу, а весь мир раздвигает свои границы “по вертикали”. Создается грандиозная картина мироздань я. Вверху ее — деревья, купающие свои кроны в лучах уходящей зари, внизу — наступающая мгла, окутанная паром земля.
Эмоциональное впечатление передается восклицательной интонацией предложений, а также использованием усилительных конструкций в их начале:
С какою негой... Как тонко...

Неточно было бы утверждать, что природа у Фета “одушевлена”. Правильнее говорить об ее одухотворенности . Она живет своей особой жизнью, не каждый способен проникнуть в ее тайну, познать ее великий смысл. Лишь на высшей ступени духовного подъема человек может быть к этой жизни причастен.
Стихотворение заканчивается строчками, полными глубокого смысла:

Как будто, чуя жизнь двойную,
И ей овеяны вдвойне, —
И землю чувствуют родную,
И в небо просятся оне.

Земля и небо в понимании А. Фета не просто противостоят друг другу. Выражая разнонаправленные силы, они существуют только в своем двуединстве, более того — во взаимосвязи, во взаимопроникновении.
Последняя строфа стихотворения состоит из отдельного олицетворения : деревья, “чуя” двойную жизнь, чувствуют землю, просятся в небо. А вместе они соединяются в единый образ живого, объемного мира природы.
Однако, на мой взгляд, образ этот можно воспринимать и в его параллелизме с внутренним миром человека . Стихия природы оказывается слитой с мельчайшими подробностями душевного состояния: любовью, желаниями, стремлениями и ощущениями. Любовь к родной земле и постоянное стремление оторваться от нее, жажда полета — вот что символизирует этот образ.

Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нём дрожали,
Как и сердца у нас за песнию твоей.

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,
Что ты одна — любовь, что нет любви иной,
И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой.

И много лет прошло, томительных и скучных,


Что ты одна — вся жизнь, что ты одна — любовь.

Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки,

2 августа 1877
Стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали…» - один из лирических шедевров А. А. Фета, один из лучших образцов русской любовной лирики. Стихотворение посвящено молодой, обаятельной девушке, которая вошла в историю не только благодаря стихотворению Фета, он была одним из реальных прототипов толстовской Наташи Ростовой. Стихотворение Фета (написанное через 10 лет после встречи) не о чувстве Фета к милой Танечке Берс , а о высокой человеческой любви. Созданное 2 августа 1877 года, оно было навеяно пением Т. А. Кузьминской (в девичестве Берс - сестры Софьи Андреевны Толстой), описавшей этот эпизод в своих воспоминаниях.
Как и вся истинная поэзия, поэзия Фета обобщает и возвышает, уводит во всеобщее - в большой человеческий мир. Это ощущение и составляет один из секретов того особенного, радостного и высокого воздействия, которое производит стихотворение на читателя.
Стихотворение автобиографическое. Его лирический герой - сам Фет.
В этом произведении рассказывается о том, как поэт переживает две встречи с возлюбленной, между которыми — долгая разлука (композиционно делится на 2 части ). Но Фет не рисует ни единым штрихом портрет любимой женщины , не прослеживает все изменения их взаимоотношений и своего состояния. Он фиксирует только то трепетное чувство, которое охватывает его под впечатлением от ее пения:

И много лет прошло, томительных и скучных,
И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь,
И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,
Что ты одна - вся жизнь, что ты одна - любовь.

Само чувство тоже сложно описать словами. Лирический герой передает неповторимость, глубину и сложность своих переживаний с помощью «глобальных» метафор в последней строке.
В стихотворении две основные темы - любовь и искусство. В лирической пьесе «Сияла ночь…» темы эти слиты воедино. Любовь для Фета - самое прекрасное в человеческой жизни. И искусство - самое прекрасное. Стихотворение - о вдвойне прекрасном, о самой полной красоте.
Стихотворение написано шестистопным ямбом - одним из излюбленных размеров поэта. Это помогает здесь создать не только общий музыкальный тон, но и очень гибкую, с живыми переходами и движением, свободную речь, свободное повествование. Отчасти это получается благодаря паузам, которые возникают не в одном постоянном месте, а в разных местах - то здесь, то там, как в живой, ярко эмоциональной речи. В результате поэтический рассказ о сильном и живом чувстве сам исполнен жизни.
Стихотворение написано в романсово-песенном ключе, очень живописно и необыкновенно музыкально. Одно у Фета тесно связано с другим. Поэт считал, что красота - основная идея лирики - выражается не в линиях, не в изысканных словах, а прежде всего «тонко звучит». Значит, одной из важнейших характеристик поэзии должна быть мелодичность.
Музыкальность этого произведения достигается с помощью повторов на разных уровнях поэтического текста.
Так, в лирическом синтаксисе присутствуют анафоры (И…И…, Что…Что…) параллельные конструкции в пределах строфы («Что ты одна - вся жизнь, что ты одна - любовь; А жизни нет конца, и цели нет иной»….).
Фет сопоставляет близкие по звуковому составу слова - «вздохах звучных» - придающие стихотворению дополнительные смысловые и эмоциональные «обертоны» (гармонические созвучия). Здесь используются фонетические приемы ассонанса (повтор звуков [а], [о]), аллитерации (повтор звука [р] в строке «Рояль был весь раскрыт и струны в нем дрожали»).
Композиция стихотворения также способствует его мелодичности. В этом лирическом монологе автор использует прием кольца . В строке «Тебя любить, обнять и плакать над тобой», которая обрамляет произведение, Фет выражает главные чувства героя: восторг и преклонение перед силой вокального искусства. (идея стиха )
Безусловно, музыкальность стихотворения продиктована и его темой . Ведь это произведение не только о любви и о природе, оно прежде всего о чудесном пении, о голосе, который рождает множество ярких переживаний.
Фет не изображает определенный пейзаж или интерьер, но все сливается у него в прекрасной гармонии. Поэт создает целостную динамичную картину, в которой сразу предстают впечатления и зрительные, и слуховые, и осязательные, и чувственные. Обобщение и соединение образов природы, любви, музыки помогают поэту выразить всю полноту радости восприятия бытия.
Это стихотворение лишний раз убеждает нас в том, что только искусство способно по-настоящему облагородить человека, очистить душу, раскрепостить и обогатить ее. Наслаждаясь прекрасным произведением, будь то музыка, живопись, поэзия, мы забываем обо всех своих проблемах и неудачах, отвлекаемся от будничной суеты. Человеческая душа вся открывается навстречу красоте, растворяется в ней и таким образом обретает силы, чтобы жить дальше: верить, надеяться, любить. Об этом пишет Фет в последней строфе. Волшебный голос певицы освобождает лирического героя от «обид судьбы и сердца жгучей муки», представляя новые горизонты:
А жизни нет конца, и цели нет иной,
Как только веровать в рыдающие звуки,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой!
Говоря о лирическом персонаже стихотворения, автор невольно затронул и тему творца , его миссии. Голос певицы, пробудивший в герое целую гамму чувств, звучит так восхитительно, потому что героиня отдается своему занятию страстно и сама очарована магией музыки. В момент исполнения песни, должно быть, ей кажется, что нет в мире ничего более важного, чем эти прекрасные звуки, чем чувства, вложенные в произведение. Забыть обо всем, кроме творчества - вот доля истинного творца: поэта, художника, музыканта. Об этом тоже говорится в произведении.
Стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали…» поражает разнообразием тематики, глубиной и яркостью образов, необыкновенной мелодичностью, а также своей идеей, которая заключается в удивительном стремлении автора передать красоту искусства и мира всеохватно .

Анализ стихотворения А. А. Фета «Одним толчком согнать ладью живую..."

Одним толчком согнать ладью живую
С наглаженных отливами песков,
Одной волной подняться в жизнь иную,
Учуять ветр с цветущих берегов,

Тоскливый сон прервать единым звуком,
Упиться вдруг неведомым, родным,
Дать жизни вздох, дать сладость тайным мукам,
Чужое вмиг почувствовать своим,

Шепнуть о том, пред чем язык немеет
Усилить бой бестрепетных сердец -
Вот чем певец лишь избранный владеет,
Вот в чем его и признак и венец!

(28 октября 1887)
В стихотворении «Одним толчком согнать ладью живую…» соединились все основные мотивы лирики Фета - такие, как чувство, творчество, любовь, звук, тишина, сон. Перед нами краткий миг, когда перед героем открывается мир во всей его красоте, всей полноте чувств. Стихотворение проникнуто гармонией, ощущением покоя, хотя, казалось бы, оно целиком состоит из перечисления действий: согнать, подняться, прервать, дать, шепнуть, усилить.
Размер - пятистопный ямб с женскими и мужскими окончаниями - вписывает стихотворение в ряд произведений любовной лирики - ряд, начатый еще пушкинским «Я вас любил. Любовь еще, быть может…», - в которых ярко высвечены прежде всего чувства и думы лирического героя.
И действительно, у Фета ни слова нет ни о других людях, ни о внешнем мире - только состояние души человека. Однако может показаться, что здесь нет лирического героя как такового (в самом деле, ни в одной строке этого стихотворения нет слов я, мой и т.д.), но это все же не так: просто герой находится в полной гармонии с жизнью, природой - его я не выделяется на фоне всего окружающего мира, а «растворяется» в нем, принимает его, готовое чужое вмиг почувствовать своим…. Поэтому на дальний план отступают все острые переживания, мучения, и даже любовь здесь упоминается мельком - как чувство, однородное всем прочим в этом тихом гармоничном состоянии: герой мечтает шепнуть о том, пред чем язык немеет….
В стихотворении лирический герой ощущает себя частью Вселенной: “Дать жизни вздох, дать сладость тайным мукам, чужое вмиг почувствовать своим”.
Противоречие с окружающим миром здесь только внешнее (оксюморон “неведомым, родным”).
“Цветущие берега” и “жизнь иная” — описание того таинственного идеального мира , из которого приходит к поэту вдохновение . Рационально этот мир непознаваем, потому что он “неведом”; но, встречаясь с проявлениями его в повседневности, поэт интуитивно ощущает родство с “неведомым”. Утонченная восприимчивость поэта по отношению к явлениям внешнего мира не может не распространиться и на чужое творчество. Способность к творческому сопереживанию - важнейшая черта истинного поэта.
Стихотворение построено как вереница похожих по синтаксису фраз (синт. параллелизм ), произносится будто бы как заклинание , нагнетающее какое-то таинственное и в то же время сладостное ощущение. Это заклинание должно наконец разрешиться неким утверждением, которое бы разрядило нарастающее на протяжении всего стихотворения чувство и объяснило его источник, - такое утверждение и завершает стихотворение :

Вот чем певец лишь избранный владеет, Вот в чем его и признак и венец!

Последние строки противопоставлены всем остальным и по ритму: в них первая строфа не ямбическая, а хореическая - ударно произносятся указательные частицы ВОТ . Так подчеркнута особая важность финальных строк для всего стихотворения.
Во-первых, они прерывают перечисление действий и характеризуют их как признак и венец певца, то есть любимое дело поэта, только для него одного возможное.
Во-вторых, эти строки переносят ситуацию, описываемую в стихотворении, в вечность: теперь не остается никаких сомнений в том, что все названные действия не минутные желания героя, не картины, которые встают в его воображении, а извечно существовавшие проявления поэтического дара.
Эти строки вводят в стихотворение тему творчества , что позволяет по-новому взглянуть на весь предыдущий перечень. Если в первой строфе герой предстает как деятель, способный резко изменить что-то в мире вокруг себя (одним толчком согнать ладью живую, одной волной подняться в жизнь иную), то во второй он уже прежде всего созерцатель, чья душа открыта для всего мира и жадно вбирает все впечатления и чувства, мечтая упиться вдруг неведомым, родным, чужое вмиг почувствовать своим. Теперь же, в финальных строках, появляется еще один лик героя, включающий в себя два предыдущих: он творец, способный и наполняться впечатлениями от окружающего его мира, и вдруг что-то в этом мире создавать (усилить бой бестрепетных сердец), разрушать (тоскливый сон прервать единым звуком), двигать (согнать ладью живую).

Таким образом, перед нами стихотворение о поэзии . Попробуем отнести его к русской поэтической традиции разговора о творчестве. Как и все его предшественники, Фет называет поэзию даром, отличающим поэта от всех остальных людей (певец назван избранным, его дело - признак и венец ).
Однако это единственное, в чем стихотворение «Одним толчком согнать ладью живую…» вторит стихам других поэтов. У Фета , как мы видим, нет ни противопоставления поэта толпе (как, например, в пушкинском сонете «Поэту», стихотворении «Поэт и толпа», лермонтовских «Пророке», «Смерти Поэта»), ни «общего дела», объединяющего поэта и народ (как, например, в лермонтовском «Поэте»).
Пожалуй, представление Фета о поэзии ближе всего к тому, которое мы встречаем у Жуковского и Тютчева: поэзия - это таинственный дар, ниспосланный свыше «Она с небес слетает к нам - // Небесная к земным сынам, // С лазурной ясностью во взоре…», - читаем у Тютчева в стихотворении «Поэзия»). Казалось бы, Фет продолжает линию Жуковского и Тютчева: он пишет о поэзии как о даре, изображает момент нисхождения этого дара на поэта, при этом все внимание сосредоточено на его чувствах в это мгновение. Однако у Фета мы не найдем утверждения, что вдохновение нисходит с небес : процесс творчества , каким он предстает в стихотворении «Одним толчком согнать ладью живую…», подвластен в большей степени поэту.
Итак, о чем же стихотворение? О счастье творчества, о поэтическом даре, который неразрывно связан с другими светлыми чувствами в мире героя: с наслаждением природой, любовью, способностью ощущать жизнь во всей ее полноте и многогранности, переживать каждое ее явление как что-то личное, жить в гармонии с миром.

Афанасий Афанасьевич Фет (1820 —1892)
А.А.Фет - один из тончайших русских лириков. Его поэтическая судьба сложилась непросто. Современники упрекали Фета за непонятность поэзии, неопределенность содержания, за невнимание к запросам жизни (Добролюбов и Чернышевский), за тяготение к темам "чистого искусства". Сам поэт, защищаясь от подобных упреков, с эпатажем высказывался так: "Мне было бы оскорбительно, если бы большинство понимало и любило мои стихотворения: это было бы только доказательством, что они низменны и плохи".
Одна из причин непонятности фетовской поэзии - ее новизна, отличие от лирики предшественников. Фет, конечно же, понимал условность термина "искусство для искусства" и в своей поэзии шел от человека, от природы, от чувства. Но главное в его поэзии - живое чувство красоты, красоты как единственной цели искусства вообще и поэзии в частности. У Фета сильно ощущение недостаточности словесного выражения: "где слово немеет, где царствуют звуки, где слышишь не песню, а душу певца". Поэтому особенное место в лирике Фета занимает мелодическая организация стиха : его благозвучие, использование ассонанса, аллитерации , разнообразные ритмические ходы и т.д. Взгляды Фета на роль поэзии, его поэтическое мастерство повлияли на поколение русских символистов .
"Шепот, робкое дыханье..." (1850). Это одно из самых известных стихотворений Фета, с которого началась его слава. Оно стало для многих читателей символом всей фетовской поэзии, его своеобразным автопортретом. Одно-временно новаторство поэтического языка, развитие любовной темы в стихотворении вызывало двойственное отношение современников, неоднократно служило предметом пародий. Поэзия А.Фета, по словам Л.Толстого, отмечена "лирической дерзостью". Прежде всего бросается в глаза безглагольность стихотворения: оно построено только из одних назывных предложений.

Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,

Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,

В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!..

Автор не использует глаголы - это придаёт стихотворению большую выразительность и красоту.
Огромное количество глухих согласных в каждой строфе замедляет речь, делает ее тягучей, более плавной, созвучной поэтическому языку XX века.
Но, несмотря на это, его трудно назвать вещественным, предметным. В стихотворении передается самый распространенный сюжет любовной поэзии - свидание в саду . Но это свидание окутано у Фета таинственным полумраком: время действия - ночь, эпитеты - "ночные" (робкое дыханье, сонный ручей, ночной свет). Фету важно было передать "музыку любви", поэтому он искал "музыкальные способы" в выражении своего поэтического чувства. Фет - один из первых в русской поэзии импрессионистов : он изображает не столько предметы, явления, сколько отдельные обрывки явлений, тонкие оттенки, отражения, тени, неопределенные эмоции. Но, взятые вместе, они образуют цельную и достоверную картину. Все три строфы этого стихотворения образуют одно-единственное предложение, как будто небольшие кадры.
Стихотворение хорошо иллюстрирует такую особенность фетовского творчества: любовная и пейзажная лирика составляют у него одно целое. Поэтому близость к природе тесно связана с любовными переживаниями. Чувства влюбленных (шепот, робкое дыханье) - это то же самое, что и "трели соловья", колыханье ручья.
Упоминаются ключевые образы лирики Фета - "роза" и "соловей" Они символически воплощают в его лирике связь любви, природы и вдохновения. Именно в этих символических деталях внешнего мира все-таки проступает неясное переживание. "Роза" - это символ природной красоты, огня страсти, земной радости.В стихотворении значим финал: он завершает лирический сюжет. "Пурпур розы" переходит в финале стихотворения в торжествующую "зарю". Последние слова стихотворения - и заря, заря! - звучат нс в ряду других, а выделены. Заря символизирует свет любви, восход новой жизни - это высшее выражение душевного подъема.
Стихотворение А. А. Фета «Учись у них - у дуба, у берёзы..."

Учись у них - у дуба, у берёзы.
Кругом зима. Жестокая пора!
Напрасные на них застыли слезы,
И треснула, сжимаяся, кора.

Всё злей метель и с каждою минутой
Сердито рвет последние листы,
И за сердце хватает холод лютый;
Они стоят, молчат; молчи и ты!

Но верь весне. Ее промчится гений,
Опять теплом и жизнию дыша.
Для ясных дней, для новых откровений
Переболит скорбящая душа.

Очень важное место в лирике Фета занимает описание природы, жизнь человеческой души, зримые и незримые их связи. Такая лирика называется натурфилософской
С первых строк природа и человек слиты воедино у Фета. У других поэтов, до него,- сначала изображался пейзаж, а потом говорилось о переживаниях человека, внутреннем состоянии лирического героя.
Композиция стихотворения основана на противопоставлении двух частей и двух образов: зимы и весны, их можно считать символами. В упоминании конкретных времён года заключён скрытый смысл.
Фет говорит о том, что необходимо молчать в трудные минуты жизни, когда «за сердце хватает холод лютый». Нужно смириться с трудностями молча, не высказывая своего недовольства , гнева, разочарования, как переживают «жестокую пору», зиму, деревья, которые «стоят, молчат» с «застывшими слезами», «треснувшей корой» под злым ветром, срывающим последние листья...
Как в природе наступает весна , «теплом и жизнию дыша», воскрешает деревья к новой жизни, пробуждает все вокруг, так и в жизни человека наступает период «ясных дней», его «скорбящая душа переболит для новых откровений». Фет не призывает к вечному молчанию, к замкнутости в себе в отличие от Тютчева, который считает молчание единственным спасением души от невзгод.
Фет видит своеобразный приют человеческой души в природе, поэтому призывает людей учиться у деревьев. Дуб и берёза рождают ассоциации. Дуб - сильный, мужественный мужчина. Берёза - белая, кудрявая - нежная женщина.
Сколько жизненной силы в этом стихотворении, какое оно свежее, музыкальное.
Стихотворение созвучно нашему суровому, сложному времени, словно написано в наше время.
Стихотворение Фета оптимистическое, оно овеяно верой в то, что человек способен стойко перенести трудности в молчании, учиться мудрости, ибо молчание — золото — вековая мудрость, и он непременно будет вознагражден за пережитые им страдания временем для «новых откровений», возможностью для его души «высказать себя».
Анализ стихотворения А. А. Фета «Это утро, радость эта..." 1881 (?)

Это утро, радость эта,
Эта мощь и дня и света,
Этот синий свод,
Этот крик и вереницы,
Эти стаи, эти птицы,
Этот говор вод,

Эти ивы и березы,
Эти капли - эти слезы,
Этот пух - не лист,
Эти горы, эти долы,
Эти мошки, эти пчелы,
Этот зык и свист,

Эти зори без затменья,
Этот вздох ночной селенья,
Эта ночь без сна,
Эта мгла и жар постели,
Эта дробь и эти трели,
Это всё - весна.

Основное свойство импрессионизма - явное и сконцентрированное представление о красоте как о реально существующем элементе мира, окружающего человека. В полной мере этим обладал Афанасий Афанасьевич Фет. Звуки, шорохи, мимолётные впечатления - не мотивы, а темы фетовского творчества.

Фет стремится наиболее естественно и непредвзято запечатлеть весь окружающий его мир в его подвижности и изменчивости, передать свои мимолётные впечатления. Фету, как поэту-импрессионисту, присущ обострённый интерес к неповторимости каждого отдельного мгновения, оттенка материальной красоты, изменчивого настроения.

Особый интерес представляют безглагольные стихотворения А.А. Фета, так называемые безглагольные картины. "Это утро, радость эта…" - одно из них. Это стихотворение о чудесном времени года - о весне. Весной всё живое на земле пробуждается от зимней спячки и приходит в движение. И главное, к чему стремился Фет, - не упустить, не утратить миг этого безостановочного движения, запечатлеть пробуждение природы; добиться того, чтобы каждая строка "дышала", "звенела", одним словом, "жила".
В чём "изюминка" этого стихотворения? Здесь нет ни одного глагола . Но сколько движения, сколько жизненной энергии заложено в каждой строке. Здесь нет ни единой точки (кроме конца стихотворения)! Читаешь это стихотворение на одном дыхании, ни на секунду не останавливаясь, сразу же представляя себе всю весеннюю суматоху. Этот приём "одного предложения" смог как нельзя лучше передать движение жизни, "воскрешение" природы весной.

Короткие строки будто "набегают" одна на другую. Фет не случайно написал стихотворение четырёхстопным хореем, где последняя стопа каждой третьей строчки строфы неполная. Благодаря этому задаётся определённый ритм, напоминающий биение сердца. Каждая строка словно "пульсирует".
"Это утро, радость эта…" Первая строка передает ликование весенней природы. Обратим внимание на то, что Фет начинает стихотворение словами "это утро, радость эта", а заключает выражением "это всё весна".

Если приглядеться внимательнее, то мы заметим, что это стихотворение "вмещает" целые сутки , без единого глагола поэт передает движение времени: в первой строфе изображается утро, во второй - день, а в третьей - ночь , наполненная запахами весны, с чарующими трелями соловья.
Все образы объединены, связаны анафорой : указательным местоимением "это" в разных формах, что создает эффект движения не только природного времени, но и "поэтической мысли" в стихотворении. Но одновременно с этим - и движение пространства: взгляд лирического героя охватывает и небо, и землю, и мельчайшие частицы окружающего мира.
Фет рассказывает нам о том, как "просыпаются" реки, пчёлы, деревья, и повсюду звучат "зык и свист". В стихотворении только одно прилагательное, находящееся в составе метафоры: "вздох ночной селенья". Как же создается образ весны? Отглагольные существительные "крик", "говор", "свист", "дробь" и слова "зык", "трели" "рисуют" атмосферу весеннего шума. Один лишь образ - "мощь и дня и света" - и мы уже "видим" сияние солнца.

Казалось бы, перед читателем обычное перечисление через запятую впечатлений лирического героя. Но, читая это строки, сразу же можно представить себе целостную картину и расцветить ее своими красками. Пчелы - золотистые, мошки -серебристые, легкие, пух - зеленовато-желтый, капли - жемчужные… В этом-то вся прелесть стихов Фета, как поэта-импрессиониста. Каждое слово вызывает ряд ассоциаций, для каждого человека - свой. В эту мозаику Фет смог "вместить" образ всей весенней природы , показал, что весна - это утро, утро года.
Фет изобразил лишь миг, то, что произошло однажды и больше никогда не повторится. Фет любуется природой; при этом он не столько описывает природу, сколько передает восторг, которая она вызывает.

А.Фет «Ещё майская ночь»

Какая ночь! На всём какая нега!
Благодарю, родной полночный край!
Из царства льдов, из царства вьюг и снега
Как свеж и чист твой вылетает май!

Какая ночь! Все звёзды до единой
Тепло и кротко в душу смотрят вновь,
И в воздухе за песнью соловьиной
Разносится тревога и любовь.

Берёзы ждут. Их лист полупрозрачный
Застенчиво манит и тешит взор.
Они дрожат. Так деве новобрачной
И радостен и чужд её убор.

Опять к тебе иду с невольной песней,
Невольной - и последней, может быть.

Стихотворение "Еще майская ночь..." было написано поэтом " 1857 году, впоследствии положено на музыку А.С Аренским. Это стихотворение уже зрелого мастера, получившего широкую известность. Оно представляет собою картину прекрасной майской ночи, набросанную всего несколькими легкими, но выразительными штрихами. В этой картине - восхищение поэта и его любовь к родной земле.

Лирический герой начинает свой монолог с показа общей картины этой дивной ночи. Чем она так хороша?
«Нега» - вот главная ее характеристика . Ночь нежна. Ее теплый, приятный воздух дышит ароматами цветов и трав, ветерок ласково освежает. За это герой благодарен родному краю , к которому растроганно обращается.
Почему в майскую ночь персонаж вспоминает о зимнем «царстве» (метафора) ? Может быть, потому, что белые лепестки цветущих яблонь и вишен так похожи на снег?
А еще май «свеж и чист» (эпитеты ) своей молодой зеленью, обилием света и легкостью, прозрачностью воздуха, еще не знающего, что такое изнурительная жара. Именно в этом месяце весна предстает перед нами во всей красе.

Как мастерски достигает этого поэт, хотя, казалось бы, используемые им художественные средства глубоко традиционны для русской лирики! Как тонко подмечена каждая деталь! Ничто не ускользнуло от внимательного взгляда автора. С помощью чувственных олицетворений («звезды смотрят», «березы ждут, дрожат», «лист застенчиво манит»). Фет передает жизнь природы, которая всегда рядом с человеком, сочувствует ему, отвечает на его состояние.

Не случайно с настроением новобрачной девы сравнивается «переживание» деревьев. Это сопоставление встречается еще в устном народном творчестве. Издавна на Руси сравнивали березу и девушку . Однако Фет находит новое в этой традиции. Он сопоставляет счастливый трепет березы, которую «венчает» свежая листва, и невесты в свадебном уборе. Очень точное, изящное, интересное сравнение!
Повторы восклицаний ("Какая ночь!") создают эффект эмоционального подъема , обращения к ночи делают ее действующим участником картины, способным отзываться и сопереживать.

В этом стихотворении заметна такая тенденция: изображая майскую ночь в деталях, автор тяготеет к понятиям женского рода («нега», «песнь», «душа», «тревога», «любовь», «береза», «дева» и другие). Почему? Но ведь и ночь, и весна того же рода! Видимо, Фет сознательно или интуитивно указывает здесь на то, что природа женственна , отсюда ее красота и гармония, которые всегда будет воспевать поэт:
Нет, никогда нежней и бестелесней
Твой лик, о ночь, не мог меня томить!
Ощущая себя единой частью огромного Божьего мира, поэт вдохновляется природой на лирическое творчество. Нахлынувшие чувства его так сильны, что сродни пронзительному ощущению близкой смерти - смерти от счастья : «Опять к тебе иду с невольной песней, Невольной - и последней, может быть».
Великое счастье граничит с глубоким отчаянием, так как лирический герой боится потерять прекрасные мгновения майской ночи. Они безвозвратны, потому что неповторимы, но не только в этом источник печали героя. Быть может, творец в стихотворении Фета переживает еще и о своей будущей возможной несостоятельности . Ведь муза коварна . Кто знает, посетит ли она поэта в следующий раз? Сможет ли она снова «выразить в звуке» всю прелесть подобных ночей?
Каждому из нас порой хочется остановить время, но оно неумолимо движется вперед. Именно поэтому все надо делать, как в последний раз, отдаваясь целиком, и, конечно, радоваться тому, что уже создано.
Анализ стихотворения А. А. Фета «Вечер"

Прозвучало над ясной рекою,
Прозвенело в померкшем лугу,
Прокатилось над рощей немою,
Засветилось на том берегу.

Далеко, в полумраке, луками
Убегает на запад река.
Погорев золотыми каймами,

На пригорке то сыро, то жарко,
Вздохи дня есть в дыханье ночном,-
Но зарница уж теплится ярко
Голубым и зеленым огнем. 1855г

У Фета была очень сложная судьба: он был незаконнорожденным ребенком, в будущем он много лет пытался восстановить свою фамилию. Возможно, жизненная борьба повлияла на то, что А.Фет видел настоящую красоту природы, даже любая, почти незаметная деталь была в глазах поэта истинно прекрасной.
В стихотворении «Вечер» А.А.Фет описывает один промежуток времени - между днем и ночью. Вечер - переходное состояние между днем и ночью, союзник, который объединяет их: «Вздохи дня есть в дыханье ночном».

Пейзаж стихотворения очень конкретен, детально выписан : ясная река, померкший луг, немая роща. Но в то же время создаётся целостная картина бытия , гармонично и едино слитая умелой рукой мастера. Каждую секунду происходят изменения, и череда этих изменений и есть вечер. Безличные глаголы 1-ого предложения сразу же задают динамику: прозвучало, прозвенело, прокатилось, засветилось . А дальше - убегает на запад река, разлетелись , как дым, облака.
О непостоянстве, мимолётности, переходности говорят строки:

На пригорке то сыро , то жарко ,
Вздохи дня есть в дыханье ночном ,-
Но зарница уж теплится ярко
Голубым и зеленым огнем.

Вечер - это особое время суток, время быстрой смены явлений. Поэт стремится увековечить «преходящие моменты», «миги» бытия.

Очень интересно показано солнце: оно прячется за горизонтом, оставляя свой след на краях облаков

Погорев золотыми каймами ,
Разлетелись, как дым, облака.

У Фета река - это живое существо, она «луками убегает на запад», спасаясь от надвигающейся ночи , любое препятствие ее не помеха, но все в природе гармонично, и нет ночных страхов, а наоборот - «ночное дыхание» романтично, потому что его как бы смягчает тёплая лучезарность вечера.

Контрастность картине придаёт антитеза : день - ночь, ясной - померкшем, засветидось - погорев, полумрак - зарница, огонь.
Неотвратимый финал вечернего пейзажа, последний «мазок» кисти художника подчёркивается союзом НО : ночь неумолимо приближается, зарница чуть «теплится» , огонь заката пусть ещё яркий, но уже «голубой и зелёный».
Стихотворение «Вечер» - это описание яркого мгновенья, в котором отразилась красота, видимая любому человеку.

Заря прощается с землею,

Ложится пар на дне долин,

Смотрю на лес, покрытый мглою,

И на огни его вершин.

Как незаметно потухают

Лучи и гаснут под конец!

С какою негой в них купают

Деревья пышный свой венец!

И всё таинственней, безмерней

Их тень растет, растет, как сон;

Как тонко по заре вечерней

Их легкий очерк вознесен!

Как будто, чуя жизнь двойную

И ей овеяны вдвойне, -

И землю чувствуют родную

И в небо просятся оне.

<1858>

Источники текста

Первая публикация - журнал «Русский вестник», 1858. Т. 18. № 12 (декабрь). Кн. 2. С. 629. Стихотворение (с незначительными изменениями) включено в состав прижизненного сборника поэзии Фета: Стихотворения А.А. Фета. 2 части. М., 1863. Ч. 1. Автограф ранней редакции стихотворения в так называемой тетради I, хранящейся в рукописном отделе Института русской литературы (Пушкинского Дома) Российской академии наук.

Место в структуре прижизненных сборников

При издании в сборнике 1863 г. стихотворение было помещено в состав цикла «Вечера и ночи» (см. состав цикла в изд.: Фет А.А. Сочинения и письма. <Т. 1.>. Стихотворения и поэмы 1839-1863 / Изд. и коммент. подг. Н.П. Генералова, В.А. Кошелев, Г.В. Петрова. СПб., 2002. С. 263-266). В плане неосуществленного нового издания, составленном Фетом в 1892 г., «Заря прощается с землею…» также включено в цикл «Вечера и ночи» (см. состав раздела в изд.: Фет А.А. Полное собрание стихотворений / Вступ. ст., подг. текста и примеч. Б.Я. Бухштаба. Л., 1959 («Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание»). С. 203-216). В составе цикла входит в ряд пейзажно-философских стихотворений.

Композиция

Стихотворение состоит из четырех строф - четверостиший, каждое из которых объединено перекрестной рифмовкой: АБАБ. Первая строфа - упоминание о вечерней заре - еще без выделения деталей и без эмоционального отношения к закату. Первая строка - упоминание об уходящей, догорающей заре - может быть понята как простая констатация времени стихотворения (заката), представленная в форме олицетворения - персонификации: заря, как живое существо, как человекоподобный (антропоморфный) персонаж, «прощается» с землей. Но возможна и даже более вероятна другая трактовка: первая строка - изображение пространственного «верха» - неба, на котором горит прощальная заря. Вторая строка, по контрасту, изображает пространственный «низ» - землю, ее низменные места: «Ложится пар на дне долин». Не названному, но подразумеваемому яркому закатному свету противопоставлен блеклый, стирающий все контуры предметов пар - туман.

Во второй половине строфы обнаруживается присутствие созерцателя - лирического «я» («Смотрю <…>») и указаны предметы, на которые направлено его внимание: лес и его вершины. В первой из двух строк представлен лес, световая и цветовая характеристика которого - темная («покрытый мглою»), а во второй, замыкающей строфу, - вершины деревьев, чей свето- и цветовой признак противоположен «мгле» леса: это «огонь». Происходит разъятие, разрыв единого образа и одного цельного предмета: лес, деревья погружены в «мглу», а их вершины объяты ярким светом.

Во второй строфе описание вершин деревьев в лучах заката уже детализировано: изображено постепенное угасание лучей в макушках кроны. Нейтральность тона отброшена и забыта: созерцатель любуется закатом как чудом (строфа состоит из двух восклицательных предложений: «Как <…>!», «С какою <…>!»). В отличие от свернутой, полустертой персонификации («заря прощается») во второй строфе содержится развернутое олицетворение (деревья с негою купают свой венец ), построенное на двух метафорах: «купают» и «венец» (окказиональный поэтический синоним, замена прозаической «вершины» из последней строки первой строфы). Четвертый стих первой строфы и четвертый стих второй говорят об одном и том же, но совсем по-разному: вначале было именование предмета, теперь это «пышная», «роскошная» сцена торжества вечерней природы. Метафора «купают» в применении к иносказательному «огню» лучей создает выразительный эффект противоречия, оксюморона (купают в огне) . Слово «венец» благодаря своему первичному значению (‘корона’, ‘регалия царской власти’) придает деревьям, вечерней природе царственность.

В третьей строфе преображение деревьев на вечерней заре непосредственно названо таинственным, чудесным, нереальным (или сверхреальным); показательна лексика строфы: «таинственней», «безмерней», «как сон». Парадоксальное сочетание - сращение образов тьмы и света развернуто «по направлению» к темноте: уже не лучи заходящего солнца, а тень от деревьев оказывается в поле зрения созерцателя. Темные деревья теперь противопоставлены закату как ярчайшему фону, на котором особенно ощутима их живая графика, «легкий очерк».

Но темные деревья не только противопоставлены в этой строфе яркому закату. Они также наделены признаками стремления вверх, легкости, полета: «их легкий очерк» <…> вознесен». Они словно улетают ввысь.

Четвертая строфа придает стихотворению новый смысл, превращая его из пейзажной зарисовки, из картины вечерней зари в философскую миниатюру, в символическую сцену. Деревья предстают подобием живых существ, причастных двум противоположным планам, сферам бытия - земле и небу.

Образная структура

Вечер, закат - излюбленный романтический пейзаж; такая деталь, как освещенные закатными лучами вершины деревьев, ближе всего к фетовскому образу в элегии В.А. Жуковского «Славянка»: «окрест сгустился лес; / Все дико вкруг меня, и сумрак и молчанье; / Лишь изредка, струёй сквозь темный свод древес / Прокравшись, дневное сиянье // Верхи поблеклые и корни золотит» и особенно: «Но гаснет день… в тени склонился лес к водам; / Древа облечены вечерней темнотою; / Лишь простирается по тихим их верхам / Заря багряной полосою».

«Вечернее освещение» - почти обязательный признак варианта русской элегии, созданного прежде всего В.А. Жуковским; но в центре художественного мира этой элегии «находится созерцающий и размышляющий элегический герой» (Вацуро В.Э. Лирика пушкинской поры: «Элегическая школа». СПб., 1994. С. 56, 57). В фетовском «Вечере» такого героя как персонажа нет.

Такая деталь, как яркие края облаков, восходит к немецкой поэзии XVIII века, в частности, она встречается у Ф. фон Маттисона, чье творчество хорошо знал В.А. Жуковский (см.: Вацуро В.Э. Лирика пушкинской поры: «Элегическая школа». С. 131). Цветовой эпитет «золотое», «золотистое» характерен для пейзажей неба у немецких романтиков (ср., например «золотые закатные тучи» и небо у Л. Тика: Тик Л. Странствия Франца Штернбальда / Изд. подгот. С.С. Белокриницкая, В.Б. Микушевич, А.В Михайлов. М., 1987 (серия «Литературные памятники). С. 15, 83, 104-105), чье творчество было хорошо знакомо и В.А. Жуковскому, и Фету. Из русских авторов - современников Фета этот образ унаследовал такой близкий к нему поэт, как Я.П. Полонский (облаков «пурпур золотистый» в стихотворении «Прогулка верхом»),

Однако в произведениях В.А. Жуковского мир небесный, чьим невесомым и неуловимым знаком оказываются закатные облака, обычно безусловно противопоставлен миру земному, в то время как у Фета в образе деревьев самым неожиданным образом соединена семантика небесного и земного.

Семантика (смысловое наполнение) образов неба и земли в стихотворении сложнее, чем в поэтической традиции, именуемой романтической. У В.А. Жуковского небо в ценностном отношении безусловно и безмерно превосходит землю (и, как частное выражение земного начала, море, тянущееся к «высокому небу» как к вечному идеалу - элегия «Море»). «Скучные песни земли» противопоставляет «миру печали и слез» М.Ю. Лермонтов (стихотворение «Ангел»). А в лермонтовской поэме «Мцыри» показано трагическое разрушение гармонии неба и земли, и земная юдоль отпадает от мира небесного, погружаясь в «отчаянье тяжелого сна». В поэзии Фета эта неизменная романтическая антитеза тоже встречается. На ней строится, например, стихотворение «Ласточки» (1884):

Природы праздный соглядатай,

Люблю, забывши всё кругом,

Следить за ласточкой стрельчатой

Над вечереющим прудом.

Вот понеслась и зачертила -

И страшно, чтобы гладь стекла

Стихией чуждой не схватила

Молниевидного крыла.

И снова то же дерзновенье

И та же темная струя, -

Не таково ли вдохновенье

И человеческого я ?

Не так ли я, сосуд скудельный,

Дерзаю на запретный путь,

Стихии чуждой, запредельной,

Стремясь хоть каплю зачерпнуть?

Небесная стихия, олицетворенная ласточкой, противопоставлена стихии земной (и, как ее части, - водной), чей символ - гладь пруда. Для ласточки опасно стремление к водной глади, которой она непричастна. Для лирического же «я» тщетно и запретно желание «зачерпнуть» влаги верхнего мира, символизирующей вдохновение. «Сравнением с ныряющею ласточкою поэт, очевидно, хотел намекнуть на коренную жажду сверхчувственного, потустороннего познания, присущую духу человеческому» (Никольский Б.В. Основные элементы лирики Фета // Полное собрание стихотворений А.А. Фета / С вступ. ст. Н.Н. Страхова и Б.В. Никольского и с портретом А.А. Фета / Приложение к журналу «Нива» на 1912 г. СПб., 1912. Т. 1. С. 33).

Однако в пределах мира природного земля, растения, птицы, животные могли и не противопоставляться небу, как в «Пророке» и в «Выхожу один я на дорогу…» М.Ю. Лермонтова: «звезды» слушают пророка, которому покорны существа пустыни, «тварь земная»; земля «спит в сияньи голубом» и «пустыня внемлет богу». Но такой «союз» неба и земли исключает мотивы стремления вверх, прочь от земли.

В фетовском стихотворении одновременно работают «механизмы» разделения и слияния: свет контрастирует с мраком, деревьям противопоставлены их вершины, но сливаются, посредством поэтических метафор в образе заката примиряются «огонь» и водная стихия (ассоциации с водой заре придает метафора «купают»). Деревья с их «венцом» уподоблены не только царям, но и прекрасным купальщицам. Этот смысл порождают метафора «купают», слово «с негой», в поэтической традиции окруженное эротическими смыслами и относимое к прекрасным женщинам. Одновременно деревья - это подобия маяков, горящих высоко в темноте: такие оттенки значения созданы метафорой «огонь вершин».

Парадоксален зрительный облик деревьев и их тени: тень, которая, как часть мира темноты, должна ассоциироваться с землею, а пространственно и принадлежит земле, приобретает полуиллюзорный облик, наделяется признаками таинственности и безмерности и сравнивается со сном. Между тем ‘таинственность’ и ‘безмерность’ - это оттенки значений, входящих в поэтическое представление именно о мире небесном, равно как и поэтические ассоциации лексемы «сон» (‘легкость, воздушность’) принадлежат к смысловой сфере ‘небесное’.

Но тень от деревьев - безмерная - одновременно противопоставлена их тонкому «очерку» на фоне закатного неба. Этот очерк - словно подобие вечных нематериальных идей, слабыми размноженными отражениями, тенями которых являются предметы земного мира в философии древнегреческого мыслителя Платона. Показательно высказывание Фета в платоновском духе, содержащееся в письме И.С. Тургеневу от 5 марта 1873 года: «Не вещь дорога, а ее первообраз» (Фет А.А. Сочинения: В 2 т. М., 1982.Т. 2. С. 206).

Строки «Как будто, чуя жизнь двойную / И ей овеяны вдвойне» напоминают тютчевский мотив двойной жизни . Так, у Ф.И. Тютчева в стихотворении «Лебедь» «двойною бездной» верхнего мира (неба) и нижнего (воды) окружен лебедь. Однако в тютчевской поэзии мотив двойной жизни представлен, как правило, в виде антитезы гармонии и хаоса, олицетворенной в образах дня и ночи (стихотворение «День и ночь» и другие; см. об этом мотиве в поэзии Ф.И. Тютчева: Левин Ю.И. Инвариантный сюжет лирики Тютчева // Тютчевский сборник. Таллинн, 1990; Лотман Ю.М. Поэтический мир Тютчева // Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. СПб., 1996).

Метр и ритм. Синтаксис

Стихотворение написано четырехстопным ямбом - самым распространенным размером русской поэзии, в смысловом отношении нейтральным (четырехстопный ямб не был закреплен за каким-то определенным кругом тем). Чередуются строки с женскими (нечетные) и мужскими (четные) окончаниями. Их метрическая схема, соответственно: 01/01/01/01/0 и 01/01/01/01. Перекрестная рифма с женскими нечетными и мужскими четными стихами вообще характерна для фетовской поэзии, Так, из четырнадцати стихотворений, анализируемых в этой книге, такая рифмовка встречаются помимо стихотворения «Заря прощается с землею…» в восьми: это «Кот поет, глаза прищуря…», «Облаком волнистым…», «Шепот, робкое дыханье…», «Еще майская ночь», «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали…», «Учись у них - у дуба, у березы», «Еще одно забывчивое слово…», «Одним толчком согнать ладью живую…». В стихотворениях «Сосны» и «На качелях» рифмовка отчасти аналогичная - «обратная»: нечетные строки с мужскими окончаниями, четные - с женскими.

Однако в анализируемом тексте, она словно получает дополнительную смысловую мотивировку, чередования рифм как бы отражают сам принцип двойственности, «двойной жизни», лежащий в основе бытия.

Для ритмики стихотворения показательно отсутствие ударения на первой стопе в четвертом стихе: «И на огни его вершин» (метрическое ударение должно падать на звук «а» в предлоге «на»). Благодаря этому создается интонационное ускорение в строке, выражающее мотив полета, устремленности «огней вершин» в небо.

В стихотворении есть два сильных переноса - несовпадения границ строки и межстиховых пауз с границами синтаксическими и паузами, диктуемыми ими: «Как незаметно потухают / Лучи и гаснут под конец» и «С какою негой в них купают / Деревья пышный свой венец». Посредством первого переноса выделено слово «лучи» - одно из ключевых слов текста, с которым связаны такие значения, как ‘свет’ и ‘небесный мир’. «Выделенность» особенно заметна благодаря нарушению правильного порядка слов; должно быть: «Как незаметно потухают и гаснут под конец лучи» или «Как незаметно лучи потухают и гаснут под конец». Одновременно ритмико-синтаксический перенос служит выражению мотива угасания лучей, интонационно «предвещая» наступление темноты, о котором сообщается во второй из двух строк.

Эффект второго переноса - иной. В строках «С какою негой в них купают / Деревья пышный свой венец» нет нарушения правильного порядка слов (последовательность слов купают деревья менее привычна, чем деревья купают , но вполне допустима нормами языка). Акцент делается на глаголе «купают». Таким образом усиливается мотив упоения деревьев воздушной стихией.

Завершается текст синтаксическим параллелизмом строк, воплощающих мотив двойной жизни : «И землю чувствуют родную / И в небо просятся оне». Обе строки открываются союзом «и», за которым следуют существительные в винительном падеже, а потом - глаголы-сказуемые.

Звуковой строй

В стихотворении выделены парные (звонкий - глухой) звуки «з» и «с». Звуков «з» - девять, а «с» - тринадцать, в сумме больше, чем каких-либо других отдельных согласных. Эти звуки ассоциируются и со значением ‘небо’ и ‘свет’ (з аря, воз нес ен), и со значениями ‘земля’ и ‘темнота’ (з емля, гас нут).

Заря и земля - два главных поэтических понятия (концепта) в этом тексте, названные уже в первой строке.

Происходит своеобразное «заряжение», просвечивание текста звуками «з» и «с», одновременно соотнесенных с противоположными сферами значений. В слове «лес» также присутствует звук «с»; в стихотворении лес - соединительное звено, средостение между миром горним и дольним.

С устремлением к небу, с мотивом полета ассоциируется прежде всего гласный звук «э» в сочетании с «легким», «полувоздушным» согласным «в»: «И ей овеяны вдвойне». Фонетически в этой строке все три буквы «е» обозначают звук «э», в первом случае (в слове «ей»)- сочетание j + «э». Этот же мотив полета, расширения и преодоления границ закреплен за звуком «а» (несколько ослабленным - редуцированным - в сравнении с «а» под ударением) в строке: «Их тень ра стет, ра стет, ка к сон». Ассоциации звука «а» с миром небесным устанавливаются прежде всего благодаря тому, что этот звук и близкий к нему ослабленный «а» (Λ) присутствуют в ключевом слове стихотворения «заря» [зΛр’å].

Текст дается по изд.: Фет А.А. Полное собрание стихотворений / Вступ. ст., подг. текста и примеч. Б.Я. Бухштаба. Л., 1959 («Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание»). В этом издании тексты напечатаны по последним прижизненным публикациям, но при воспроизведении этого стихотворения сделаны пунктуационные изменения в соответствии с новыми правилами: точка с запятой в конце шестой строки, точка в конце шестой и точка в конце двенадцатой строк заменены восклицательным знаком. См. текст стихотворения в составе переизданного сборника 1863 г.: Фет А.А. Сочинения и письма. <Т. 1.>. Стихотворения и поэмы 1839-1863 / Изд. и коммент. подг. Н.П. Генералова, В.А. Кошелев, Г.В. Петрова. СПб., 2002. С. 266.
© Все права защищены

«Заря прощается с землёю…» Афанасий Фет

Заря прощается с землею,
Ложится пар на дне долин,
Смотрю на лес, покрытый мглою,
И на огни его вершин.

Как незаметно потухают
Лучи и гаснут под конец!
С какою негой в них купают
Деревья пышный свой венец!

И все таинственней, безмерней
Их тень растет, растет, как сон;
Как тонко по заре вечерней
Их легкий очерк вознесен!

Как будто, чуя жизнь двойную
И ей овеяны вдвойне, —
И землю чувствуют родную,
И в небо просятся оне.

Анализ стихотворения Фета «Заря прощается с землёю…»

Тема смерти все чаще и чаще присутствует в творчестве Афанасия Фета, начиная со второй половины 50-х годов 19 века. Причиной столь пессимистических настроений является личная трагедия, которую пережил поэт, связанная с потерей любимой девушки. Тем не менее, некогда светлая и радостная пейзажная лирика Фета приобретает оттенок грусти, в нее вплетаются философские размышления, в которых автор все чаще и чаще затрагивает тему жизни после смерти . И в этом нет ничего удивительного, так как в потустороннем мире поэт надеется воссоединиться с возлюбленной, чего ему так и не удалось сделать на земле.

Подобные настроения характерны и для стихотворения «Заря прощается с землею…», которое было написано в 1858 году. В нем автор в присущей для себя лирической манере описывает закат, используя множество метафор, которые придают повествованию особое очарование. Восторгаясь увиденным, поэт не может сдержать своего удивления и восклицает: «Как незаметно потухают лучи и гаснут под конец!». Первая часть стихотворения, наполненная романтизмом и неким предвкушением чуда, плавно сменяется мрачной и унылой картиной погруженного во тьму леса, тень которого «растет, как сон».

Такой контраст не случаен, так как жизнь поэта фактически можно разделить на две части. В первой из них, до гибели Марии Лазич, много света, надежд и искренних чувств. В этот период Фет, уже успевший познать вкус несправедливости и лишившийся наследства, все же не падает духом и продолжает верить в то, что жизнь действительно может быть прекрасной. Тем более, если она наполнена взаимной любовью, которая дает поэту силы с честью преодолеть многие жизненные трудности. Однако отец Марии Лазич вынуждает поэта сделать непростой выбор, который заключается в том, чтобы жениться на избраннице или же оставить ее в покое. В итоге поэт, не имеющий средств на то, чтобы содержать семью, оставляет свою возлюбленную, которая через несколько месяцев трагически погибает. С этого момента начинается темная полоса в жизни автора, резко контрастирующая с относительно безмятежной и счастливой юностью.

В стихотворении Фет выражает надежду, на то, что заря прощается с землей не навсегда и, «словно чуя жизнь двойную», обещает вернуться. Нечто подобное испытывает и сам поэт, рассчитывая на встречу с любимой уже в другой жизни, хотя и понимает, что подобные надежды лишены всякого смысла.

Я думаю, что начать нужно с истории написания произведения. Стихотворение "Заря прощается с землёю, было написано в 1858 году, в тот год, в который погибла его любимая, Мария Лазич. С ней, у Афанасия Афанасьевича Фета была взаимная и нежная, дающая силы пережить ему еще одну трагедию - лишение наследства. Однако свадьбы так и не состоялось, по причине нехватки средств на это мероприятие, да и родители Лазич не давали приданное за неё.

С гибелью девушки, в жизни поэта началась чёрная полоса.

С первых строк прослеживается основная антитеза - вечерняя заря над землею и темнеющие туманные долины.

В последующих строфах эта антитеза продолжает своё развитие:

"Смотрю на лес, покрытый мглою,

И на огни его вершин."

В этом стихотворение небо и земля открываются друг другу, весь мир здесь открывает свои границы, словно показывая суть мироздания.

В тоже время, природа у Фета живет своей особой жизнью, которую не каждому удастся увидеть. Только человек с высшей степенью духовного развития, сможет постичь суть этой жизни и её тайны. Как и в любом другом стихотворение Фета, здесь невозможно найти сравнений с какими-то национальными или политическими темами, потому что их нет. Основным стремлением поэта является передать красоту и неповторимость подмеченного им момента.

Стихотворение написано из строф с перекрёстной рифмой.

В первой строфе мы видим общее описание природы, Фет не подмечает никаких особых деталей происходящего, мы видим только общую картину происходящего. В ней же появляется лирический герой, или же созерцатель, и те предметы к которым приковано его внимание, а именно лес и вершины.

Во второй строфе отбрасывается нейтральность описания. Поэт любуется происходящим и страстно описывает происходящее. В этой строфе происходит олицетворение некоторых предметов, путем употребления слова "купает".

В третьей строфе описывается изменения в природе, преображения деревьев описывается как нечто таинственное и мистичное, нереальное и чудесное.

Четвертая строфа вносит философские мысли в это стихотворение. Деревья представляют собой олицетворенный противников - земля и небо.

Стихотворение написано четырехстопным ямбом, самым распространенным в русской поэзии, и самым нейтральным. Строки чередуют мужские и женские окончания. Это чередование отображает двойственный смысл, как "двойственность жизни".

В заключении можно сказать, что это стихотворение, так как же и многие другие от этого автора, простое на первый взгляд, однако скрывает в себе глубокий смысл, философию жизни. Так же здесь очень точно переданы случайные, таинственные и красивые моменты природы, в лучших традициях Афанасия Афанасьевича Фета.

С уже отмеченными особенностями связана и роль недоговорённости, лаконизма, подтекста в фетовской лирике. Смысловая неопределённость сочетается с символикой и внутренней завершённостью, цельностью поэтической формы. Недостающие, казалось, слова в поэтической фразе восполняет невольно становящийся сотворцом читатель. По выражению литературоведа Н.Суховой, Фет «говорит лишь о самих предметах, не выводя на поверхность секрета их взаимовлияний и созвучий. Связь предметов уходит в подтекст…». Исследователь приводит классическую фетовскую миниатюру:

Облаком волнистым

Пыль встаёт вдали;

Конный или пеший –

Не видать в пыли!

Вижу: кто-то скачет

На лихом коне.

Друг мой, друг далёкий,

Вспомни обо мне!

Выдающийся русский филолог А.Потебня отметил, что только неповторимая поэтическая форма настраивает нас на восприятие этого стихотворения, и в доказательство предложил в качестве эксперимента разрушить форму, словно «переводя» поэтический язык на прозаический. И вместо прелестного стихотворения об одиночестве и стремлении от него избавиться мы получаем некий абсурд: «вот кто-то пылит по дороге, и не разбёрешь, идёт ли кто или едет. Стало видно: кто-то скачет. Вспомни обо мне, мой друг». Вывод очевиден: разрушив неповторимую форму, мы разрушили содержание.

Минутные состояния в поэзии Фета часто переходят в философские размышления, что уже показано выше на примере стихотворений «Осенью» и «Это утро…». Вот ещё строки, раскрывающие духовный мир человека, глубоко и бесстрашно думающего о вечных вопросах бытия:

Не жизни жаль с томительным дыханьем,

Что жизнь и смерть? А жаль того огня,

Что просиял над целым мирозданьем,

И в ночь идёт, и плачет, уходя.

Фет проповедовал в своих статьях, подписанных дворянской фамилией Шеншин, «чистое искусство», то есть право творца создавать свой собственный художественный мир взамен воссоздания картин реальной действительности. Однако художественная практика часто у больших художников бывает шире разделяемых ими жёстких теорий. Примером подобного противоречия в творчестве Фета может послужить стихотворение «Севастопольское братское кладбище» (1887 г), написанное по следам реальных исторических событий и несущее ярко выраженный гражданский пафос, характерный для враждебного Фету демократического искусства:

…сложила здесь отчизна

Священный прах своих сынов…

Тут что ни мавзолей, ни надпись – всё боец,

И рядом улеглись, своей залиты кровью,

И дед со внуком, и отец.

Анализ стихотворения а.А.Фета «Заря прощается с землёю…»

Два состояния – природы и человека – слиты в лирике Фета воедино.

Стихотворение «Заря прощается с землёю…», написано тридцативосьмилетним поэтом. Обращает на себя внимание классический четырёхстопный ямб с чередованием женских и мужских рифм в четырёх строфах – четверостишиях. Ровный, музыкальный ритм лишь в середине стихотворения обогащается тремя характерными для Фета восклицаниями, введёнными с помощью слов «как…», «с какою…». Эти восклицания придают стихотворению особую чувственность.

Одно из любимых Фетом слов «заря» начинает стихотворение. Приятен смысл и прозрачно звучание этого слова. Но на этот раз поэт изображает зарю вечернюю, которая «прощается с землёю». Это не единственное олицетворение с метафорическим оттенком в данном произведении. Дальше мы увидим:

С какою негой в них купают

И всё таинственней, безмерней

Их тень растёт, растёт, как сон…

И в конце (тоже о деревьях):

…И землю чувствуют родную,

И в небо просятся оне.

Тень «растёт, растёт» (повтор усиливает впечатление нарастания), деревья «купают», «чувствуют», «просятся». Как всегда у Фета, картина живая, подвижная. Природные явления наделяются душой, сливаясь с душой человека.

Что ещё в этом пейзажном стихотворении о вечере жизни «выдаёт» присутствие человека? Во-первых, уже в третьей строке в скрытой форме глагола первого лица «смотрю» обозначается присутствие лирического героя. Это он любуется двойственной, противоречивой картиной вечерней зари. Во-вторых, важную роль играют уже упомянутые восклицания во второй и третьей строфах. Подобная экспрессия может исходить лишь от человека. Кроме того, и размышления о «жизни двойной» в конце произведения тоже с головой выдают лирического героя.

Сливая состояние природы с лирическими размышлениями человека, Фет действует настолько поэтически филигранно, виртуозно, что эту взаимосвязь действительно не сразу замечаешь. Он тонкий лирик, поэт-импрессионист, живописец и композитор, создающий ощущение, впечатление своими изящными мазками и волшебными звуками.

Впечатление это двойственное, и двойственность обнаруживается не только в конце, но уже и в первой строфе:

…Смотрю на лес, покрытый мглою,

И на огни его вершин.

Словосочетание «покрытый мглою» контрастирует со словами «огни» и «вершин». Так и во всём стихотворении ощущается некое противостояние «земли», «дна долин», наступающей мглы и высоты деревьев, неба, солнца. Заря необъяснимо таинственна для лирического героя, её парадоксальность восторгает. И к концу стихотворения мы всё явственнее начинаем ощущать, как душа человека вселяется в плоть деревьев, и теперь поэт, как и деревья, чует «жизнь двойную» – «землю» и «небо». Так вот почему деревья олицетворены!

Как и предполагалось, лирический пейзаж явил собой размышление о человеческой жизни. Реальное и земное в ней всегда должно соседствовать с возможностью чего-то загадочно-романтического, высокого. Прощаясь с жизнью, человек, как и заря, уйдёт в землю, но новая заря обязательно возвестит о вознесении души к неизмеримой небесной высоте. Печаль и восторг, жизнь и смерть, вечерняя и утренняя зори, земля и небо, мгла и солнце – в борьбе этих противоположностей поэт видит существо жизни природы и человека. «Лирическая дерзость» Афанасия Фета выразилась в неповторимом сочетании музыкальной прозрачности стиха с глубиной философского осмысления жизни.